Русский художник федотов и его картины. Художник Федотов: картины и их описание

Этюд для картины "Игроки", 1851-1852. Павел Федотов. Игрок, сидящий за столом. Игрок, заминающий поясницу. Синяя бумага на картоне, итальянский карандаш, мел. 31,3x35,5. Государственный Русский музей

Жизненный путь П. А. Федотова был небогат внешними событиями и недолог. Родился в семье бедного чиновника, в 1833 г. окончил кадетский корпус и в 18 лет получил чин прапорщика. До 1844 г. служил в лейб-гвардии Финляндского полка, затем вышел в отставку и обрёк себя до конца жизни на трудное существование художника-профессионала.

4.


Павел Федотов. Федотов и его товарищи по лейб-гвардии Финляндскому полку. 1840

С детства П. А. Федотов обладал незаурядными способностями. Изумительной была у него зрительная память: «…всякая страница, прочитанная им в то время, по несколько будто дней носилась перед его глазами» (Сомов, 1878: 3). Упомянув в разговоре какое-нибудь случайно увиденное лицо, Федотов мог тут же «на клочке бумаги нарисовать его» (Кузнецов, 1990: 138). Обладая весёлым и общительным нравом, художник охотно проводил время в кругу друзей, где пел, аккомпанируя себе на гитаре, сочинённые им песни и романсы. Артистическая натура будущего живописца сказывалась во всех проявлениях его школьной жизни. «Он участвовал, как тенор-солист, в хоре корпусных певчих и, познакомившись чрез это с нотами, почти без всякой посторонней помощи выучился играть на фортепьяно» (Сомов, 1878: 3). А в кадетском корпусе он уже был известен как портретист и карикатурист, хотя тогда своего призвания ещё не осознавал.

5.

С родными. Павел Федотов. Прогулка. 1837. Картон, акварель, графитный карандаш. Государственная Третьяковская галерея

Внешне П. А. Федотов был роста среднего, и, как он сам выражался, «…силою физической он никогда не хвалился, но, во время последней своей болезни мог руками выдёргивать из стен гвозди; и когда наконец принуждены были для безопасности связать его, он выдёргивал их зубами» (Толбин, 1854: 62). Имеющиеся портретные зарисовки, автопортреты и характеристики современников дают представление о телосложении, близком к атлетическому, и, скорее всего, «невропатической конституции».

6.

Павел Федотов. Офицер и денщик. Холст, масло. 1850/1850-1851 гг. Государственный Русский музей

Несмотря на представительную внешность (офицер лейб-гвардии!), семейная жизнь у художника не сложилась, и он остался холостым. Жил в последние годы одиноко, ухаживал за ним преданный ему денщик.

7.


Павел Федотов. Художник, женившийся без приданого в надежде на свой талант. Бумага, сепия, тушь, перо, кисть. 1846-1847. Государственная Третьяковская галерея

Первые признаки психического заболевания стали отмечаться за несколько лет до его полной манифестации. Уже с молодого возраста «к головной и глазной боли часто присоединялись… некоторое нервное расстройство и бессонница» (Дружинин, 1918: 52). По мнению биографа, «безумие давно уже исподволь подступало к нему, и если бы не обычная федотовская скрытность, это бы заметили гораздо раньше июня 1852 года!» (Кузнецов, 1990: 298). Федотов страдал также «приливами крови к мозгу, частыми головными болями. Друзья тревожились, замечая перемену в наружности и в самом характере художника, старевшего не по летам и становившегося более задумчивым… Впрочем, до весны 1852 г. в натуре Федотова не проявлялось ничего такого, что предвещало бы скорый, печальный конец…

8.

Павел Федотов. Автопортрет на листе с набросками. Бумага, графический карандаш. Конец 1840-х-начало 1850-х гг.

Его характер и поведение всегда отличались оригинальностью, а потому несколько новых странностей в его суждениях и поступках не могли внушить никому подозрения, что этот светлый ум готов помрачиться… Мало-помалу из общительного, разговорчивого человека Павел Андреевич превращался в молчаливого мрачного меланхолика. На него стала находить безотчётная томительная тоска, прежде совсем незнакомая этой бодрой натуре» (Сомов, 1878: 16).

9.

Голова слуги. Этюд к картине Игроки. 1851

Первый приступ болезни у художника описан довольно подробно. «Весной 1852 г. о Федотове между близкими его знакомыми стали ходить слухи, что он не совсем нормален. Затем мне сообщили, — пишет в своих воспоминаниях Л. М. Жемчужников, — что Федотов пропал из города, забрав деньги, которые заработал, что он сорит деньгами, покупая всякий вздор, и щедро раздавал их направо и налево… Между прочим, он заказал себе гроб и примерял его, ложась в него» (Жемчужников, 1971: 112, 114). Другой биограф добавляет: «В середине лета недуг Павла Андреевича развился вполне и его ясный наблюдательный ум помрачился. Несколько дней ходил он по петербургским улицам и окрестностям, покупал в разных магазинах драгоценные вещи для какой-то воображаемой свадьбы, загадочно говорил о каком-то своём счастии» (Толбин, 1854: 60). Живописец побывал в различных домах у знакомых и в каждой семье посватался, вызвав полное недоумение хозяев. Затем долго рассуждал, как будет строить свою будущую семейную жизнь, а потом неожиданно исчезал и больше не появлялся. Вскоре академию известили из полиции, что «при части содержится сумасшедший, который говорит, что он художник Федотов» (Шкловский, 1965: 184).

10.


1852 год. Свидание Льва Жемчужникова и Александра Бейдемана с Павлом Федотовым в частной лечебнице. П. Марков. Гравюра с рисунка по сепии А. Бейдемана / via P. Утгоф. Гравюра на дереве по рисунку П. Ф. Маркова, с сепии А. Е. Бейдемана и М. Жемчужникова (?).

П. А. Федотов был помещён в «частное заведение для страждущих душевными болезнями» венского профессора психиатрии Лейдесдорфа, расположенное близ Таврического сада, и находился там два месяца. К этому периоду относится известное посещение художника его друзьями Л. М. Жемчужниковым и А. Е. Бейдеманом, которые оставили не только воспоминания об этой встрече, но и несколько зарисовок больного. Вот как описывает Жемчужников это свидание, давая яркое представление о содержании психически больных в то время. «Мы вошли в чулан под лестницу: тут в углу сверкнули два глаза, как у кота, и мы увидели тёмный клубок, издававший несмолкаемый, раздирающий крик и громко, быстро сыпавшуюся площадную брань. …Из тёмного угла, как резиновый мяч, мигом очутилась перед нами человеческая фигура с пеною у рта, в больничном халате со связанными и одетыми в кожаные мешки руками, затянутыми ремнями, и притянутыми к спине плечами. Ноги были босы, тесёмки нижнего белья волочились по полу, бритая голова, страшные глаза и безумный свирепый взгляд» (Жемчужников, 1971: 115). «Кругом на стенах, обтянутых клеёнкой, был виден след на высоте головы: Федотов бился о стену» (Шкловский, 1965: 187).

11-12.

Применявшееся лечение заключалось в следующем: «Его били в пять кнутов пять человек, чтобы усмирить» (Жемчужников, 1971: 116).

Судя по описаниям посещавших его друзей, художник испытывал не «тихие или отрадные иллюзии», а устрашающие галлюцинации, видел «чудовищные сцены и образы. …Иногда Федотов воображал себя богачом, скликал вокруг себя любимых особ, говорил о том, что нужно превратить Васильевский Остров в древние Афины, столицу художества и веселия, наполненную мраморными дворцами, садами, статуями, храмами и пантеонами» (Дружинин, 1918: 59).

В лихорадочных разговорах Федотова, которые приобрели навязчивый характер монолога, постоянно присутствовали бред собственного величия и маниакальная идея своей «высокой миссии в мире». Когда психическое состояние больного ещё больше ухудшилось, он в сентябре того же 1852 г. был переведён в больницу «Всех скорбящих» на Петергофской дороге. Обстановка там была немного благоприятнее, но это только временно улучшило состояние художника. При очередном посещении друзей их не пустили к больному, сказав, что «он в бешенстве кричит и буйствует, носится с мыслями в небесном пространстве с планетам и находится в положении безнадёжном» (Жемчужников, 1971: 120).

13.

Этюд для картины "Игроки", 1851-1852. Павел Федотов. Потягивающийся игрок. Государственный Русский музей

Периодически П. А. Федотов успокаивался, разговаривал с посетителями, делал зарисовки, которые находятся в Государственном Русском музее, и даже учил рисовать других больных. Интересно воспоминание одного приятеля художника, навестившего его в мае 1852 г. Федотов прочитал ему сочинённую в больницу басню «Слон и Попугай». «Эта басня отличалась… необыкновенной странностью основной мысли и беспорядком в сочетании идей» (Дитерихс, 1995: 134) и свидетельствовала о том, что мышление Федотова было уже окончательно нарушено. В сделанных им рисунках привлекает внимание проявление подсознательных (вытесненных) влечений художника: «Даже в сумасшедшем доме, находясь фактически по ту сторону жизни, он механическим движением карандаша лихорадочно чертил на попавшемся под руку лоскутке бумаги ордена - кресты, звёзды, ещё кресты: стыдное, потаённое вырывалось наружу» (Кузнецов, 1990: 166).

14.


Этюд для картины "Игроки", 1851-1852. Павел Федотов. Игрок, сжимающий голову руками. Государственный Русский музей

Умер П. А. Федотов в середине ноября 1852 г. от присоединившегося плеврита («водяной болезни»). За несколько дней до смерти он окончательно пришёл в сознание, «пожелал приобщиться Святых тайн, прочитал письмо, полученное незадолго от отца, обнял своего верного денщика Коршунова… и долго, долго плакал» (Толбин, 1854: 61-62). Художник послал сторожа за товарищами, чтобы проститься и с ними, но те опоздали…

В качестве причин заболевания Федотова современники предполагали и переутомление от беспрерывной работы, и неудачную любовь, и борьбу с материальными лишениями. Все эти факторы в большей или меньшей степени имели место, но не могли явиться причиной ТАКОГО психического расстройства.

Психическая болезнь Федотова началась задолго до её первых, бросившихся всем в глаза проявлений. Заболевание, на которое наложила свой отпечаток преморбидная личность художника (аффективные колебания со склонностью к гипоманиакальности), развивалось и усиливалось постепенно. Только к концу 1840-х годов сформировался ясно очерченный характерологический сдвиг («Он давно уж перестал быть тем общительным человеком, каким его знавали в юности» (Кузнецов, 1990: 264)). Известно, что личность человека относится к числу наиболее устойчивых свойств психики и её радикальное изменение, как правило, свидетельствует о начале прогредиентного процесса. К сожалению, в это время художник в силу, возможно, уже болезненных переживаний («молчаливый, мрачный меланхолик» (Сомов, 1878: 16)), «вовсе отставший… от светских забав» (см.: Кузнецов, 1990: 110) ограничивался общением со своим малограмотным слугой, и более подробных сведений о нём в этот период не осталось.

15.

Этюд для картины "Игроки", 1851-1852. Павел Федотов. Игрок, сидящий за столом. Стул

Первый замеченный окружающими болезненный приступ развился остро, в силу чего Федотов был задержан полицейскими, и возникла необходимость в немедленной госпитализации. Находясь во власти бредовых идей, он совершал нелепые, неадекватные поступки, нереально оценивал ситуацию: в частности, говорил о предстоящей свадьбе и покупал драгоценности (незадолго перед этим художник пережил неудачно закончившийся роман с Ю. Тарновской).

16.

Этюд для картины "Игроки", 1851-1852. Павел Федотов. Игрок, сидящий за столом. Государственный Русский музей

Учитывая свидетельства очевидцев, можно сделать вывод, что клиническая картина болезни у Федотова определялась грёзоподобным фантастическим бредом с обильными конфабуляциями. Говоря современным языком, речь могла идти об ориентированном онейроиде, включавшем в себя элементы «шизофренического реквизита»: бред особого значения, галлюцинации, ощущение зависимости от внешних сил. Фантастический бред имел космическую фабулу («носится мыслями в небесном пространстве с планетами»), галлюцинации представлены «чудовищными сценами и образами», заметен и экспансивный бред («воображал себя богачом»). <...>

На полотнах художника, написанных до манифестации заболевания, нельзя заметить такого убедительного влияния психопатологических переживаний, как это можно видеть на картинах Франсиско Гойи, М. А. Врубеля, М. К. Чюрлёниса, Уильяма Блейка, Эдварда Мунка и других. Впрочем, о картине «Игроки», первые этюды которой относятся к 1851 г., биограф замечает: «Подобный рисунок мог быть исполнен только в бреду» (Кузнецов, 1990: 280).

17.

Павел Федотов. Николай I смотрит на Федотова в лупу. Набросок, сделанный художником во время пребывания в больнице Всех скорбящих в Петербурге. 1852. Бумага, карандаш. Фрагмент листа неправильной формы 43,х35,2. Государственный Русский музей

Однако рисунки Федотова, сделанные в больнице, представляют уже явный интерес для психиатра. Так, на одном из них изображён царь Николай I, который через лупу внимательно разглядывает художника.

18.

Увеличительное стекло могло являться символом как повышенного внимания со стороны окружающих (идеи отношения, бред значения), так и признаком идей самоуничижения и самоумаления. Психическое заболевание в какой-то степени позволило художнику выйти на новый уровень творческого самовыражения.

О картинах последних месяцев жизни биограф пишет: «Ничего хотя бы приближающегося к ним не знало русское искусство ни до Федотова, ни ещё долгое время после него. …безумие… подчас бывало способно снять или ослабить предрассудки, сдерживающие самовыражение художника» (Кузнецов, 1990: 284).

19.


Павел Федотов. Игроки. Эскиз-вариант композиции

Если попытаться вместить приведённую клиническую картину в нозологические рамки, то можно предположить, что Федотов страдал приступообразной шизофренией с синдромом острого чувственного бреда с онейроидно-кататоническими включениями. <...>

20.


Павел Федотов. Игроки. 1852. Холст, масло. Киевский музей русского искусства

Наличие психической аномалии у гениального человека не свидетельствует ни о чём другом, кроме его личного неблагополучия. Психиатру особенно интересны те случаи, в которых прослеживается чёткое влияние психической патологии на творческий процесс. Причём не в виде его прекращения или разрушения (это естественно и понятно), а в виде усиления своеобразия творчества, резкого изменения его содержания. Все основные живописные полотна Федотова не несут каких-либо следов психического расстройства, так как были созданы до манифестации психотической симптоматики. Но в рисунках, которые он делал в последние месяцы жизни в психиатрической лечебнице, ясно видны его бредовые переживания. Если бы интеркуррентное соматическое заболевание не привело к летальному исходу, то вполне вероятно, что после установления стойкой ремиссии художник попытался бы выразить и на большом полотне свой вновь приобретённый — пусть и болезненный! — опыт нового восприятия мира. Картина «Игроки» подтверждает такое предположение.

21.


А так в искусство вмешивается политика: картина Павла Федотова «Игроки» из Киева на выставку в Москву не приехала - вместо оригинала баннерная интерьерная распечатка. Фрагмент экспозиции выставки «Павел Федотов. Театр жизни. К 200-летию со дня рождения » в Третьяковской галерее (25 февраля - 14 июня 2015) с увеличенной репродукцией картины «Игроки». Фотография: Екатерина Алленова/Артгид.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Дитерихс, Л. К. (1995) П. А. Федотов. Его жизнь и художественная деятельность // А. А. Иванов. П. А. Федотов. В. Г. Перов. И. Н. Крамской. СПб. : «ЛИО Редактор». Биографическая библиотека Ф. Павленкова.
Дружинин, А. В. (1918) Воспоминание о русском художнике Павле Андреевиче Федотове. М.
Жемчужников, Л. М. (1971) Мои воспоминания из прошлого. Л. : Искусство.
Кузнецов, Э. Д. (1990) Павел Федотов. Л. : Искусство.
Сомов, А. И. (1878) Павел Андреевич Федотов. СПБ. : Типография А. М. Котомина.
Толбин, В. В. (1854) Павел Андреевич Федотов. СПб. : Пантеон. Т. XIII. Январь. Кн.I.
Шкловский, В. В. (1965) Повесть о художнике Федотове. М. : Молодая гвардия.

Источники :
Текст: Шувалов А. В. О психической болезни русского художника П. А. Федотова. Статья полностью: characterology.ru. Первоначальная публикация: Независимый психиатрический журнал. 1995. № 4. С. 56-59.
Некоторые иллюстрации: Артгид

Про Павла Федотова ранее :

Русский художник П. А. Федотов. 1815, Москва - 1852, Петербург.
П. А. Федотов, великий художник, "одна из самых ярких и чарующих личностей русского искусства" (А. Н. Бенуа), не получил законченного художественного образования и может считаться самоучкой. Родился он в семье мелкого чиновника. В 1826 г. поступил в московский Кадетский корпус, где занимался настолько прилежно, что за успехи был при выпуске зачислен в гвардию. Начав службу в лейб-гвардии Финляндском полку (1834), он проявил себя как примерный офицер и мог рассчитывать на удачную карьеру, однако страсть к искусству перевернула его жизнь.

Еще кадетом Федотов увлекся рисованием, но оно, наряду с сочинением стихов и пением под гитару, долго служило ему лишь средством скоротать досуг: он рисовал карикатуры и портреты друзей. Посещение вечерних классов при АХ и настойчивая самостоятельная работа расширили его возможности и пробудили желание стать художником. Некоторое время он пытался совмещать творчество со службой, исполняя картинки из жизни военных, но тяга к искусству стала непреодолимой, и после мучительных колебаний он вышел в отставку (1844).

В результате своего отчаянного поступка Федотов лишался не только карьеры, но и надежного источника существования. На жизнь и немалые профессиональные расходы у него была только скромная пенсия, половину которой он отсылал родным, бедствовавшим в Москве. Живя в аскетическом уединении, трудясь без устали, он затеял серию сатирических нравоучительных рисунков, предполагая впоследствии перевести их в картины, по примеру английского художника У. Хогарта. Однако, охладев к своему замыслу, исполнил только 8 рисунков, а сюжет одного из них использовал в первой своей картине - "Свежий кавалер". Утро чиновника, получившего первый Крестик" (1846).

Для этого он в течение года самостоятельно освоил технику масляной живописи. Необходимую практику он получал по-своему - делая очень маленькие (около 20 см по высоте) портреты друзей и знакомых. Здесь он интуитивно набрел на незнакомый тому времени жанр портрета-этюда, который распространится лишь в конце XIX в. Такие портреты он продолжал исполнять и позднее; некоторые из них, скажем "Портрет Н. П. Жданович за фортепьяно" (1849), признаны выдающимися.

Картина "Свежий кавалер" - первое в русской живописи произведение бытового жанра, впоследствии породившее немало подражаний. Она примечательна реалистической точностью в изображении действительности. Все же в ее замысле еще заметна прямолинейная назидательность ("поучать обличая"), в построении - перегруженность и некоторая карикатурность, а в цвете - пестрота и перечерненность. Но уже в следующей картине - "Разборчивая невеста" (1847),


- представляющей собою иллюстрацию к басне И. А. Крылова, Федотов продемонстрировал отличное владение живописью и тонкость психологических характеристик. К. П. Брюллов, чей авторитет был неоспорим, одобрил обе картины и помог Федотову ценными советами.

Вершиной творчества Федотова и самым известным его произведением стала третья картина - "Сватовство майора" (1848).


По-своему использовав опыт академической живописи, художник сумел так построить композицию, что изображенная сцена выглядела естественно и одновременно по театральному выразительно. Персонажи и отношения между ними были психологически точны и убедительны. Добрый юмор и сочувствие людям перекрывали ноту сатирического осуждения, а высочайшее совершенство живописи заставляло наслаждаться изображением. Метод работы над реалистической картиной, открытый Федотовым в "Сватовстве майора", надолго вошел в практику русских художников.

Осенью 1848 г. Федотов представил эту картину Совету АХ и получил за нее звание академика "по живописи домашних сцен". Год спустя она была показана вместе с двумя первыми картинами на трехгодичной выставке АХ и имела поистине сенсационный успех, зрители не отходили от нее. Не меньший успех она имела и в Москве, где Федотов провел четыре месяца в начале 1850 г. Там же он успел закончить и свою следующую картину - "Не в пору гость" (или "Завтрак аристократа").

Триумф "Сватовства майора" был высшей точкой в жизни художника. Последние два года существования Федотова достаточно загадочны. Доброжелательный и общительный по природе, он замкнулся в одиночестве, безуспешно пытаясь бороться с нуждой. Потерпели неудачу попытки репродуцировать с помощью литографии собственные картины и издать серию своих великолепных иронических рисунков на темы городской жизни.

В то же время, как бы торопясь высказаться, Федотов лихорадочно работал над несколькими картинами, в которых ставил задачи, совершенно новые для него самого и для всей русской живописи. Большинство из них объединяло стремление художника выйти за пределы непосредственно видимого глазом и объяснимого рассудком. Вот почему к ним в той или иной мере приложимо понятие "фантастический реализм".

Картину "Вдовушка" он исполнил в разных вариантах (1851-52),



упорно и последовательно стремясь к волновавшей его цели - показать в сломленной несчастьем женщине неземное, подобное ангелу, существо, поднимающееся над земными страстями и страданиями. В картине "Анкор, еще анкор!" (1851-52) художник передал всю нелепость лишенного смысла существования, губящего человеческую душу. В картине "Игроки" (1852)


Федотов попытался изобразить происходящее не объективно, а с точки зрения проигравшегося героя, которому его партнеры кажутся страшными фантомами. В подготовительных рисунках к этой работе он предвосхитил искания художников конца XIX и начала XX в. (в частности, М. А. Врубеля). Написав между делом прямо из окна комнаты свой единственный пейзаж "Зимний день.


20-я линия Васильевского острова", он и в нем явился вестником будущей реалистической пейзажной живописи.

Постоянная нищета, многолетнее переутомление, нервное напряжение и крушение прекраснодушных иллюзий сказались роковым образом. Весной 1852 г. у Федотова обнаружились признаки психического расстройства. В июне его поместили в частную лечебницу, в сентябре перевели в казенную больницу, но здоровье ухудшалось, и 14 ноября художника не стало.

Имя Федотова всегда почиталось высоко, но главным образом за ранние работы и особенно за "Сватовство майора", в котором он впервые решительно проложил реальности дорогу в русскую живопись, став родоначальником бытового жанра и предшественником художников-передвижников, явившихся четверть века спустя. В поздних же работах он так разительно обогнал свое время, что их долго не понимали - воспринимали сдержанно, недоуменно, даже скептически, - и лишь много позднее прояснился смысл и определилось значение его удивительных прозрений.

Портрет Александры Петровны Жданович. 1846-1847гг.

Портрет Анны Петровны Жданович 1848г.

Портрет М.И.Крыловой. 1850г.

Портрет М.П.Дружининой. 1848г.

Портрет М.П.Ждановича. 1846-1847гг.

Портрет Н.П.Жданович в детстве. 1846г.

Портрет Н.П.Чернышевой.1846г.

Портрет П.В.Ждановича. 1846г.

Портрет С.С.Крылова. 1851г.

Портрет С.Д.Шишмарева на борту корабля. 1849г.

Во имя искусства Федотов отказался от военной карьеры, от богатства и семейного счастья, несмотря на трудности он работал всю жизнь не покладая рук.
Не было бы Федотова - русская живопись, быть может, еще долго бы не обращалась к правдивому воспроизведению отечественного быта с его недостатками и светлыми сторонами. В. В. Стасов писал: “Федотов умер, произведя на свет едва лишь маленькую крупинку из того богатства, каким была одарена его натура. Но эта крупинка была чистое золото и принесла потом великие плоды”.

Половина короткой жизни Федотова оказалась затраченной на военную службу. Художественное образование получил на правах вольнослушателя, посещавшего вечерние классы Академии художеств. Только спустя два года после выхода в отставку Федотов смог исполнить свое первое, значительное произведение

Федотов оставил след в русской живописи как Гоголь и Салтыков-Щедрин в литературе. Его творчество явилось соединительным звеном между литературой и живописью 19-го века. Русская живопись середины 19-го века решительно встала на путь критического реализма - художники открыто обличали пороки русской действительности. Федотов стал одним из первых таких живописцев.

Первое серьезное произведение Федотова. Полотно изображает канцеляриста, отметившего накануне вечером бурной пирушкой награждение орденом Станислава III степени, самой низкой награды Российской империи.

Вот живописная картина. Утро. И комната, в которой кавардак:

Весь стол завален грязною посудой, объедками. Здесь все вперекосяк!

Перемешались сдвинутые стулья, гитара, карты, книга на полу,

Кувшин, бутылки, битая посуда, хвосты селедки с мусором в углу.

Хозяин комнаты, напыщенный чиновник, здесь, нкануне, бурною пирушкой

Отметил полученье ордена, награды, что не стоит и полушки.

Чиновник безудержно бахвалится перед своей сожительницей, развязной служанкой.

А утром, в папильотках, неумытый, перед служанкой гордо тычет в грудь:

" Смотри, чернавка, стал я знаменитым, широкий предо мной открылся путь!

Меня отметили, мне дали "Станислава"! А там, глядишь, до "Анны" дослужусь!

О, подожди, меня уже ждет слава! о, подожди, я многого добьюсь!"

Она же, в свою очередь, в ответ на браваду, тычет ему дырявый сапог со словами: "Уж не собирается ли барин свои стоптанные сапоги починить на серебро нацепленной побрякушки?" О многом говорит живописная обстановка комнаты: разбросанная одежда, пустые бутылки, остатки еды и т.п. Такое впечатление, что это не жилище, а временное пристанище, ночлег... Произведение захватывает зрителя остротой разоблачения ничтожности жизненных устремлений людей, неумения здраво оценивать свое реальное положение.

Главная федотовская картина, воссоздает эпизод из купеческой жизни. Осуществляется заветная мечта богатого купца - приобщиться к дворянскому сословию через брак дочери с дворянином, пусть и нищим. Фигура купца в длиннополом сюртуке очень значительна и колоритна. В дверях гостиной - будущий зять. Он за счет толстого кошелька будущего тестя поправит, наконец, свои денежные дела, которые он основательно подорвал, размотав состояние по кабакам. Стоя в дверях гостиной, гордясь военной выправкой и покручивая ус, майор размышляет о будущих своих перспективах:

"Конечно, был бы я сейчас богатым, не промотал когда б свой капитал,

Увидел вряд ли кто б меня женатым, но очень уж от бедности устал!

Зато сейчас опять пойдет веселье, приемы, скачки, карты и вино!

Люблю я это милое безделье...А как невеста? Да мне все равно!

Умна она или глупа, как пешка, красива иль страшна, как смертный грех!

Сегодня я -игрок! Орел иль решка! И думаю, что обыграю всех!"

В картине запечатлен момент сватовства. Здесь происходит купля-продажа: у купца -дочь, товар, у сорокалетнего, потертого жизнью, майора - дворянский титул. Очень довольным выглядит купец - расплываясь в угодливой улыбке он спешит навстречу долгожданному гостю, которого представляет сваха. Светлым пятном на общем фоне выглядит фигура дочери в белом платье. Поведение невесты с первого взгляда понятно, она убегает в смущении в другую комнату. Однако, приглядевшись к выражению лица девушки, видим на нем не столько смущение, сколько кокетство, жеманность, она играет в смущение и убегает не всерьез. Вот в центре комнаты румяная невеста кокетливо от матери бежит:

"Ах, маменька, мне, право, очень стыдно! Я так стесняюсь всяческих мужчин!"..

Купчихе же недоступны эти игры, она более прямолинейна - схватив дочь за юбку, грубо ей кричит: "Куда ты, дура!"-что видно по ее округлившимся губам.

"Куда ты дура, где же это видно, от жениха чтоб бегать без причин!"

Невеста, ясно же, в смущение играет, и убегает тоже не всерьез.

Купчиха этих игр не понимает,отсюда этот маленький курьез...

С большим мастерством выписывает художник детали картины: обстановку комнаты, переливающуюся красками ткань платья невесты и даже кошку, как символ уюта и достатка.

Картина имела большой успех на выставке. Все правильно поняли замысел художника, шутили по этому поводу. Однако, как ни странно, история картины имела неожиданное продолжение. Как-то после выставки в комнату Федотова вошел отставной седой майор в мундире и бросился к нему на шею. Федотов был изумлен, а незнакомец сказал, что приехал только за тем, чтобы выразить ему свой восторг. Он видел картину "Сватовство майора" и не понимает, как мог художник так правдиво описать его историю, потому что ведь это он, майор, для поправления своих обстоятельств женился на купчихе, и теперь доволен и счастлив. А вслед за майором в комнату втащили огромную корзину с шампанским и разными закусками, которыми он решил угостить своего знаменитого биографа. Этот счастливый майор, конечно. не понял подлинного смысла картины, а художние не стал ничего ему объяснять. Видимо, в жизни не все так однозначно, бывают и такие исключения.

Утро. В богато убранной комнате сидит за завтраком молодой барин. На завтрак у него кусок черного хлеба, а рядом, на стуле, театральные афиши и объявление о продаже устриц. Конечно, барин предпочел бы кушать устриц, но они давно уже ему не по карману, и он набивает рот черным хлебом. Вдруг, почуяв гостя, залаял пудель, аристократическая собака, которую было принято держать в богатых домах. У молодого человека на лице испуг: глядя на дверь, он быстро прикрывает хлеб книгой, стыдясь своего безденежья.

Вот комната, в которой обстановка нам говорит о роскоши, достатке,

И даже модная собака, пудель, нам представляется аристократкой.

А сам хозяин в утренней одежде: халат атласный с бархатной отделкой,

Узорчатая шапочка. Невежда - и тот поймет, что все здесь - не подделка!

Но что он делает? Он завтракает хлебом взамен тех устриц, что ему пристало

Откушать. Залаяла собачка. Следом хозяин с кресла вдруг испуганно привстал,

На дверь со страхом быстро оглянулся и книжкой хлеб немедленно прикрыл.

С чего же вдруг герой наш встрепенулся? Да так, с набитым ртом-то и застыл?!

-"Кого несет там? Никого не жду я! Не дай бог, кто увидит, что я ем!

Да и поймет он, что терплю нужду я, что уж давно я не богат совсем!

Я не пойму, куда богатство делось? - Большие деньги папа завещал?..

А как жилось привольно, сладко елось - и нищеты ничто не предвещало!

Какие вечера, балы давал я! Столы от яств ломились, от вина,

Каких людей вельможных принимал я!.. И все ушло...моя ли тут вина?

Конечно, грех мне тут скрывать, бывало, порою в карты так не повезет,

Что за ночь целое именье пролетало! - Люблю играть я ночи напролет!

Да, жизнь моя бурлила и кипела, любили женщины, вино лилось рекой,

Роскошные костюмы то и дело менял - один шикарный - на другой!

И вот, увы! Все кончилось внезапно! Друзья советуют - трудиться начинать...

Но это бред! Неужто непонятно, что труд не для меня? О,где мой меценат!

О, где мой спонсор? Кто меня спасет? Кто проиграет мне? Наследство вышлет?..

Пока же я боюсь: вдруг кто поймет, что я беднее той церковной мыши!

Кто он, этот человек? - Пустой бездельник, для которого самое главное в жизни - слыть богатым барином. Живет он в долг, т. к. ничего не делает, не работает и работать не собирается. Про таких в народе говорят: "На пузе шелк, а в пузе щелк".

Если в предыдущих картинах Федотов выступает как баснописец, как обличитель, резкий критик, то в этой картине он не только резко критикует существующий порядок жизни, но и глубоко сочувствует героине, скорбит вместе с нею.

У молодой женщины, ожидающей ребенка, умирает муж. Сразу после похорон за долги у нее опечатали все вещи и квартиру. Ей остались только икона да портрет любимого мужа, а будущую мать ждет неизвестность: куда идти, к кому обратиться - никому она не нужна.

Поза и лицо молодой вдовы выражают бессилие перед судьбой. Ее глаза, кажется, выплакали все слезы. Голова покорно опущена, рука безвольно повисла... Вся ее фигура выражает безнадежность. Прежний уклад жизни катастрофически рухнул, ей угрожают нищета и голод, и она бессильна что-либо изменить...

Федотов глубоко возмущен подобной несправедливостью, тем, что такое возможно в цивилизованном обществе. Художник трижды писал эту картину, каждый раз обновляя и дополняя образ, пока не остановился на последнем варианте.

На странице помещены замечательные картины Федотова Павла Андреевича.

Гоголем русской живописи называли художника современники за его критический реализм и высмеивание пороков окружающей жизни. И в тоже время художнику свойственно было доброе и поэтическое восприятие.

Самые известные картины Федотова «Сватовство майора», «Свежий кавалер», «Разборчивая невеста».

Автопортрет Федотова.

На фото картина «Бивуак лейб-гвардии Финляндского полка». Федотов.

Именно здесь до 28 лет Федотов служил гвардейским офицером, посвящая любимой живописи весь свой досуг.

Сватовство майора. Федотов.

Картина «Сватовство майора» самая знаменитая картина Федотова. Все восемь человеческих фигур на ней участвуют в одном деле: в организации брака по расчёту. Только котёнку дела нет, он умывается.

В самом центре невеста растеряна и пытается покинуть зал, но строгая мать ей этого не позволяет, хватая её за платье. Рядом задумчивый отец кафтан свой поправляет и обдумывает выгоду женитьбы на дворянине майоре.

А сам жених-майор за дверью вожделённо ус покручивает, предвкушая деньги после женитьбы на купеческой дочери.

Купля-продажа налицо: деньги купечества на связи и родовитость дворянства. Пошлая и продажная «любовь»!

На фото картина «Всё холера виновата». Федотов.

Картина художником написана явно в ироническом ключе.

Была, конечно, в прошлом холера, но упавший в обморок просто упился. Два его товарища за столом ещё держатся.

Набросок автопортрета. Грусть на лице.

Вдовушка. Федотов.

Здесь уже нет никакой иронии или сатиры, только горечь и сожаление.

Картины Федотова не только с сатирой.

И всё же Федотов осуждает те пагубные социальные условия, которые и обрекают женщину на нищету после смерти её мужа.

На фото рисунок «Домашний вор».

Завтрак аристократа. Федотов.

Обедневший аристократ пытается скрыть свой бедный завтрак, накрыв его книгой, перед приходом гостя.

Растратил свои средства дворянин, но продолжает сохранять внешний флёр. В обществе «высшем» вращается, но на нормальную еду не хватает. Ничтожная показуха! Растерялся хлыщ!

На фото картина «Игроки». Федотов.

На фото набросок «Кончина Фидельки».

На фото набросок «Крестины».

Ещё один автопортрет Федотова. Самый поздний.

Портрет М. И.Крыловой.

Великолепно умел Федотов и портреты писать! Картины Федотова не исчерпываются одной только сатирой и социальной критикой. Очень доброё и умное лицо у женщины!

На фото рисунок «Магазин».

Портрет О. И. Демонкаль.

Портрет отца художника.

Разборчивая невеста. Федотов.

Третья по популярности картина после картин «Сватовство майора» и «Свежий кавалер».

Богатый, но внешне уродливый и с горбом жених сватается к красивой, но бедной девушке. Разборчивая невеста жеманничает, но согласие её неизбежно!

За дверью ждут уже этого притаившиеся там родители.

Опять купля-продажа и опять лицемерие!

4 июля родился Павел Андреевич Федотов (1815-1852) – выдающийся мастер кисти, художник, обладающий великолепным литературным даром, основоположник юмористического направления в русской живописи.

Он родился в крайне небогатой семье, в возрасте одиннадцати лет стал воспитанником первого московского кадетского корпуса, где показал отличные способности и примерное поведение. Окончив в 1833 году корпус с отличием, был направлен в лейб-гвардии Финляндский полк, расположенный в Петербурге.

Павел Федотов проявляет хорошие способности к рисованию, и став офицером, посещает рисовальные классы Академии художеств. Решив связать свою жизнь с профессиональной карьерой художника, он выходит в отставку.

Первым произведением его становится акварельная работа «Встреча великого князя». Ее тематику подсказала увиденная молодым художником встреча гвардейцев с великим князем Михаилом Павловичем в Красносельском лагере. Обожавшие князя воспитанники, настолько радостно приветствовали высокую персону, что те эмоции, которые возникли при этом общении, поразили будущего художника. Да так, что он за три месяца создал шедевр. Его высочество за написание сей картины пожаловал будущей знаменитости бриллиантовый перстень.

Одно из направлений, которого придерживается мастер в своей дальнейшей работе, это эскизы и рисунки. Художник в присущей ему манере показывает общечеловеческие слабости, недостатки. Для достижения лучшего эффекта, он не скупится на некоторые гротески, иногда загромождающие сюжет. Но, со временем, тематика работ живописца меняется, он все больше работает с натурой, стиль его произведений становится другим.

Творчество Павла Федотова полно смелости, новизны. Новаторство живописца заключается в том, что он работает в новой, еще не освоенной области национальности и сатиры. Он гениально показывает русский быт, правдиво, с его положительными и не очень сторонами.

Работы автора: «Сватовство майора», «Свежий кавалер», «Разборчивая невеста», «Вечерние увеселения в казармах по случаю полкового праздника», «Молодая вдова» и многие другие навсегда вошли в сокровищницу русского художественного наследия.

Творчество Павла Федотова напрямую связано с любимой Москвой.

«Все, что вы видите на моих картинках (кроме офицеров, гвардейских солдат и нарядных дам), было видено и даже отчасти обсуждено во время моего детства, – пишет Федотов, – это я заключаю как по воспоминаниям, так и по тому, что, набрасывая большую часть моих вещей, я почему-то представлял место действия непременно в Москве. Быт московского купечества мне несравненно знакомее, чем быт купцов в Петербурге; рисуя фигуры добрых старых служителей, дядей, ключниц и кухарок, я, сам не зная почему, переношусь мыслью в Москву… Сила детских впечатлений, запас наблюдений, сделанных мною при самом начале моей жизни, составляют, если будет позволено так выразиться, основной фонд моего дарования».