Детство и юность Гоголя

Николай Васильевич Гоголь – великий русский писатель, один из создателей русского художественного реализма, родился 20 марта 1809 г. в местечке Сорочинцах (Полтавской губернии, Миргородского уезда) в семье местных небогатых малороссийских дворян, владевших селом Васильевкой, Василия Афанасьевича и Марии Ивановны Гоголь-Яновских.

Принадлежность Николая Васильевича Гоголя к малороссийской народности и время рождения с детства оказывали существенное влияние на его миросозерцание и писательскую деятельность. Психологические особенности малорусской народности нашли в нем, хотя и писавшем свои произведения на великорусском языке, яркое выражение особенно в ранний период его деятельности; они отразились на содержании его ранних произведений первого периода и на своеобразном художественном стиле его речи. Время сложения миросозерцания и творческих приёмов Гоголя – его детство и юность – падает на знаменательную эпоху возрождения малорусской литературы и народности (время вскоре после И. П. Котляревского ). Обстановка, созданная этим возрождением, оказала довольно сильное влияние и на Гоголя, как в ранних его произведениях, так и позднее.

Василий Афанасьевич Гоголь-Яновский, отец Николая Васильевича Гоголя

Воспитание юного Гоголя совершается на юге России под перекрестным влиянием домашней обстановки и малорусской среды, с одной стороны, и общерусской литературы, известной даже в глухой, далекой от центров провинции – с другой. Возрождающаяся малорусская литература несет на себе ясно выраженный интерес к народности, культивирует живой народный язык, вводит в литературный оборот народный быт, народно-поэтическую старину в виде преданий, песен, дум, описаний народных обрядов и т. д.

Во втором и третьем десятилетии XIX века эта литература (еще не отделяя себя сознательно-тенденциозно, от общерусской) образует местные центры, где достигает особого оживления. Одним из её видных деятелей был Д. П. Трощинский, бывший министр юстиции, типичный малоросс по воззрениям. В его селе Кибинцах располагалась огромная библиотека, вмещавшая в себе почти все, печатавшееся в XVIII веке и начале ХIХ-го по-русски и по-малорусски; в этом кружке действовал В. А. Гоголь-Яновский, отец юного писателя, сам писатель в области народной малорусской драмы («Простак» и «Собака-вивця» ок. 1825 г.), мастерский рассказчик сцен из народного быта, актёр драматических народно-малорусских пьес (у Трощинского в Кибинцах было и отдельное здание театра) и близкий родственник Трощинского. Гоголь-сын, учась в Нежине, постоянно пользуется в юности этой связью, получая книги и новинки литературы из богатой Кибинецкой библиотеки.

В детстве, до начала школьного периода, Николай Гоголь живет вместе с родителями той деревенской народной жизнью некрупного помещика, которая мало чем в общем отличается от крестьянской. Даже разговорным языком в семье остается малорусский; поэтому Гоголю в детстве и юности (да и позднее) приходится учиться великорусскому языку и вырабатывать его. Ранние письма Гоголя наглядно показывают этот процесс постепенного обрусения языка Гоголя, тогда еще весьма неправильного.

Десяти лет юный Николай Гоголь некоторое время учится в Полтаве в поветовом училище, где заведующим был сам И. П. Котляревский, а в мае 1821 г. поступает во вновь открытую в г. Нежине Гимназию высших наук кн. Безбородка. Эта гимназия (представлявшая соединение средней и отчасти высшей школы) была открыта по образцу тех новых учебных заведений, которые были основываемы в «дней Александровых счастливом начале» (к ним относились Александровский (Пушкинский) лицей, лицей Демидовский и др.). Но при одинаковости программ Нежинская гимназия стояла ниже столичных и по составу преподавателей, и по ходу учебного дела, так что юный Гоголь, пробывший в ней до июня 1828 г., много в смысле общего развития и развития научного вынести не мог (в чем он и сам сознавался). Тем сильнее действовали на даровитого юношу влияния среды и веяния, хотя и с опозданием, доходившие из культурных центров России. Эти веяния и влияния среды и семьи уясняют отдельные черты писательской деятельности и духовного облика будущего великого писателя, находя потом отражение в произведениях писателя, в отдельных моментах его настроения зрелого возраста. Гоголю в юности были очень свойственны большая наблюдательность, интерес к народному быту и истории Малороссии (хотя не строго научный, а скорее поэтико-этнографический), литературные наклонности (обнаруженные еще в Нежине), драматический талант и интерес к сцене (видное участие в школьных спектаклях), наклонности бытового сатирика (не дошедшая до нас пьеса школьной поры: «Нечто о Нежине, или дуракам закон не писан»), а также искренняя религиозность, привязанность к семье и тяга к живописи (еще в школе Николай Гоголь, судя по сохранившимся рисункам, не без успеха занимался рисованием).

Внимательное изучение биографии Гоголя за детский и юношеский период, говоря лишь о зачатках будущего Гоголя, не дает, однако, ясного представления и указания на величину и грандиозность таланта писателя, на ту цельность мировоззрения и ту внутреннюю борьбу, которую пережил он впоследствии. Впрочем, биографические сведения этого времени, дошедшие от современников и товарищей юного Гоголя, довольно скудны. Результатом оконченного в 1828 школьного периода был слабый научный запас знаний, недостаточное литературное развитие, но в то же время уже богатый запас наблюдений, стремление к литературе и народности, неясное сознание своих сил и своего предназначения (цель жизни для Гоголя этого времени – принести пользу отечеству, уверенность в том, что он должен совершить что-то необычное, нерядовое; но в конкретной форме это – бюрократическая «служба»), рядом с наблюдательностью, чувством жизни – склонность усваивать романтические веяния (юношеская поэма «Ганс Кюхельгартен» 1827), хотя и отчасти уравновешиваемые влиянием более реалистического направления литературы (Жуковский , Языков , Пушкин – предмет чтения и увлечения юного Гоголя в школе).

Начало творчества Гоголя

С таким смутным настроением Николай Васильевич Гоголь попадает в Петербург, где стремится «осуществить свое назначение» (конец 1828 г.), и прежде всего путем службы, к которой деле он в силу своих сугубо творческих наклонностей менее всего способен.

«Петербургский» период Гоголя (декабрь 1828 – июнь 1836) – период искания и обретения своего назначения (к концу периода), но в то же время период его самообразования и дальнейшей выработки творческих задатков юности, период великих (и туманных) не сбывшихся и несбыточных надежд и горьких разочарований со стороны жизни; но в то же время это – период выхода на настоящий путь писателя с большим общественным значением. Искание «жизненного дела», рисующегося пока еще в виде службы, борьба с материальной нуждой идут вперемежку, переплетаясь с широкими литературными замыслами, осуществлявшимися теперь же или позднее, с упрочением положения писателя в обществе и литературных кругах, с продолжением самообразования. Гоголь пробует, но неудачно, устроиться артистом в театре, определяется чиновником в департамент, но также неудачно, скоро убедившись, что «служба», в отличие от творчества, не дает ему ни удовлетворения ни обеспечения. Он пытается использовать свой литературный опыт в нежинском направлении; но поэму «Ганс Кюхельгартен», первый печатный труд Николая Васильевича Гоголя (1829), приходится уничтожить, как совершенно устаревшую для современной литературы. Гоголем делаются в это время и другие попытки использовать запас знаний, приобретенных в Нежине: он пытается поступить в Академию Художеств, посещает классы рисования. Неудачная профессура в Петербурге (1835) окончательно заставила Гоголя признать все неудачными попытки определиться иначе, нежели указывал ему литературный талант. Всё, что заложено было в самой натуре Гоголя, неудержимо толкает его на истинный путь – путь начала писательского творчества. В этом направлении Гоголь прогрессирует быстро и упорно. Начало литературного творчества, пока единственно в целях материального обеспечения, можно заметить у Гоголя уже в 1829 г., вскоре по приезде в Санкт-Петербург. Мотивируя тем, что «все малороссийское здесь всех так занимает», Гоголь усиленно просит малороссийских бытовых и поэтических народных материалов у матери и родных. Он уже живет в поэтических думах, отразившихся в его «Вечерах», которые вскоре и появляются: для «Вечеров» нужен был ему этот материал. В начале своего творчества Николай Васильевич Гоголь обращается к народности, художественно-реальному изображению родной страны, освещая все это ярким лучом своего юмора и романтизма, уже не мечтательного, а здорового, народного.

Приобретенные Гоголем одновременно знакомства с литературными кругами Петербурга довершают его выход на новый путь. Чуткий Пушкин угадывает причину первоначальных неудач и назначение Гоголя, заставляя его правильно развивать свое литературное образование путём чтения, которым руководит он сам. Жуковский , Плетнев не только поддерживают его своими связями, доставляя заработок, но и вводят Гоголя в верхи тогдашнего литературного движения (например, в кружок А. О. Россет, впоследствии Смирновой, которой суждено было сыграть такую видную роль в жизни Гоголя). Гоголь и здесь, все больше втягиваясь в занятия литературой, пополняет свои недочеты провинциальной школы, провинциальной литературной образованности.

Результаты этих воздействий сказываются быстро: талант Гоголя пробил себе дорогу в противоречивой душе самого его носителя: 1829 – 1830 годы – годы его оживленной домашней литературной работы, мало еще заметной посторонним и обществу. Упорный труд над самообразованием, горячая любовь к искусству становятся для Гоголя высоким и строгим нравственным долгом, который он желает свято, благоговейно исполнить, медленно доводя до «перла» свои создания, постоянно перерабатывая материал и первые наброски своих произведений – черта характерная для творческой манеры Гоголя и во все остальное время.

После нескольких отрывков и редакций повестей в «Отечественных записках» (Свиньина), в «Литературной газете» (Дельвига), Николай Васильевич Гоголь выпускает свои «Вечера на хуторе близ Диканьки » (1831 – 1832). Ставшие истинным началом писательского творчества Гоголя «Вечера» ясно определяли и для него самого его будущее назначение. Еще яснее роль Гоголя стала для общества (ср. отзыв о «Вечерах» Пушкина), но понята она была не с той стороны, с какой виден стал Гоголь вскоре. В «Вечерах» увидали невиданные доселе картины малорусской жизни, блещущие народностью, веселостью, тонким юмором, поэтическим настроением – и только. За «Вечерами» идут «Арабески » (1835 г., куда вошли статьи, напечатанные в 1830 – 1834 гг. и написанные за это время). Слава Гоголя, как писателя, с этих пор установилась прочно: общество почуяло в нем великую силу, которой суждено открыть новую эру нашей литературы.

Гоголь, по-видимому, и сам теперь убедился, в чем должно заключаться то «великое его поприще», о котором он не перестает мечтать еще с нежинских времен. Об этом можно заключить по тому, что уже в 1832 г. Гоголь начинает в душе новый шаг вперед. Он не доволен «Вечерами», не считая их настоящим выражением своего настроения, и уже задумывает (1832) «Владимира 3-й степени» (из него позднее вышли: «Тяжба», «Лакейская», «Утро делового человека»), «Женихов» (1833, позднее – «Женитьба»), «Ревизора» (1834). Рядом с ними идут его так называемые «петербургские» повести («Старосветские помещики» (1832), «Невский проспект » (1834), «Тарас Бульба» (1-я редакция – 1834), «Записки сумасшедшего » (1834), начало «Шинели», «Нос », а также повести, вошедшие в Миргород, напечатанный в 1835 г.). В этом же 1835 г. начаты «Мертвые души», написаны «Коляска» и «Портрет » (1-я редакция). Начальный период творчества Гоголя завершился в апреле 1836 г. изданием и постановкой «Ревизора». «Ревизор» окончательно раскрыл глаза обществу на Гоголя и ему самому на самого себя и стал гранью в его творчестве и жизни.

Из внешних событий жизни, оказавших влияние на дальнейшую эволюцию настроения Гоголя, следует отметить таинственную поездку Гоголя на месяц в 1829 г. за границу (до Любека), вероятно, результат беспокойного искания «настоящего» дела в начале петербургского периода, поездку в 1832 г. на родину, так им любимую и поэтически увековеченную в «Вечерах». Однако, на этот раз рядом со светлыми воспоминаниями детства, с уютом домашнего семейного круга родина наградила писателя и тяжелыми разочарованиями: домашние дела шли плохо, романтическая восторженность Гоголя-юноши была стерта петербургской жизнью, за ласкающей прелестью природы и малорусской бытовой обстановки Гоголь уже почувствовал печаль, тоску и даже трагизм. Недаром, вернувшись в Петербург, он стал открещиваться от «Вечеров» и определения по ним в обществе его настроения. Гоголь возмужал, вступил в зрелый период жизни и творчества. Поездка эта имела и другое значение: путь в Васильевку лежал через Москву, где Николай Васильевич Гоголь впервые вошел в круг московской интеллигенции, завязав сношения со своими земляками, жившими в Москве (M. А. Максимович, М. С. Щепкин), и с людьми, ставшими вскоре и на всю жизнь его друзьями. Эти московские друзья не остались без влияния на Гоголя в последний период его жизни в силу того, что оказались точки соприкосновения между настроением писателя и ними на почве религиозных, патриотических и этических идей (Погодин , Аксаковы , может быть, Шевырев ).

Гоголь за границей

Летом 1836 г. Николай Васильевич Гоголь поехал в первую продолжительную поездку за границу, где пробыл до октября 1841 г. Поводом к поездке было болезненное состояние писателя, от природы некрепкого (известия об его болезненности идут со времени поступления его в нежинскую гимназию), сверх того сильно расшатавшего свои нервы в той житейской и душевной борьбе, которая вывела его на настоящий путь. За границу его влекла и потребность дать себе отчет в своих силах, в том впечатлении, которое произвел на общество «Ревизор», вызвавший бурю негодования и всколыхнувший против писателя всю бюрократическую и чиновную Россию, но давший, с другой стороны, Гоголю еще новый круг почитателей в передовой части русского общества. Наконец, заграничная поездка необходима была для продолжения того «жизненного дела», которое было начато в Петербурге, но требовало, по словам самого Гоголя, взгляда на русскую жизнь извне – «из прекрасного далека»: для продолжения «Мертвых душ» и новых, более соответствовавших настроению обновленного духом писателя переработок начатого. Гоголь, с одной стороны, представлял себя совершенно как будто раздавленным впечатлением, которым завершилось появление «Ревизора». Он обвинял себя в роковой ошибке, взявшись за сатиру. С другой же, Гоголь энергично продолжает развивать свои мысли о великом значении театра и художественной правды, продолжает перерабатывать «Ревизора», пишет «Театральный разъезд » и упорно работает над «Мертвыми душами», печатает кое-что из прежних набросков (Утро делового человека, 1836), перерабатывает «Портрет» (1837 – 1838), «Тараса Бульбу» (1838 – 1839), кончает «Шинель» (1841).

Н. В. Гоголь. Портрет работы Ф. Мюллера, 1841

Во время первого заграничного путешествия Николай Васильевич Гоголь живёт в Германии, Швейцарии, в Париже (со своим школьным товарищем и другом А. Данилевским), где частью лечится, частью проводит время среди русских кружков. В марте 1837 г. он попадает в Рим, к которому искренно привязывается, очарованный итальянской природой, памятниками искусства. Гоголь остается здесь надолго и в то же время работает усиленно, главным образом, над «Мертвыми душами», заканчивает «Шинель», пишет повесть «Аннунциата» (позднее – «Рим»). В 1839 г. осенью он приезжает по семейным делам в Россию, но вскоре возвращается в Рим, где в 1841 г. летом и кончает первый том «Мёртвых душ». Осенью Гоголь посылает его из-за границы в печать в Россию: книга, после целого ряда затруднений (московская цензура ее не пропускала, петербургская сильно колебалась, но, благодаря содействию влиятельных лиц, книга была наконец пропущена), вышла в Москве в 1842 г. Около «Мёртвых душ» поднялся литературный шум критики «за» и «против», как и при появлении «Ревизора», но Гоголь уже иначе реагировал на этот шум. Ко времени окончания «Мёртвых душ» он успел сделать дальнейший шаг в направлении этико-религиозного мышления; ему уже предносилась вторая часть, которая должна была выражать иное понимание жизни и задач писателя.

В июне 1842 г. Гоголь опять за границей, где видимо уже наметился тот «перелом» духовного настроения, которым отмечен конец его жизни. Живя то в Риме, то в Германии или Франции, он вращается среди людей, более или менее подходивших к нему по консервативному настроению (Жуковский, А. О. Смирнова, Виельгорские, Толстые). Постоянно страдая телесно, Гоголь все сильнее и сильнее развивается в направлении пиетизма, зачатки которого были у него уже в детстве и молодости. Его мысли об искусстве, нравственности все больше окрашиваются христианско-православной религиозностью. «Мёртвые души» становятся последним художественным произведением Гоголя в прежнем направлении. В это время он готовит собрание своих сочинений (вышло 1842 г.), продолжает перерабатывать, внося в них новые уже черты тогдашнего настроения, прежние свои работы: «Тараса Бульбу», «Женитьбу», «Игроков», и др., пишет «Театральный разъезд», известное «Предуведомление» к «Ревизору», где старается дать то толкование своей комедии, которое подсказывалось его новым настроением. Николай Васильевич Гоголь работает и над вторым томом «Мёртвых душ».

Новый взгляд Гоголя на задачи писателя

Вопросы творчества, таланта, задачи писателя продолжают его занимать, но теперь решаются уже иначе: высокое представление о таланте, как даре Божием, в частности о своем таланте, налагает на Гоголя, высокие обязанности, которые рисуются ему в каком-то провиденциальном смысле. Чтобы, обличая, исправлять человеческие пороки (что Гоголь теперь считает своей обязанностью, как писателя, одаренного Богом, смыслом своего «посланничества»), надо самому писателю стремиться к внутреннему совершенству. Оно же, по мнению Гоголя, доступно только при богомыслии, углублении в религиозное понимание жизни, христианства, самого себя. Религиозная экзальтация все чаще и чаще навещает его. Гоголь становится в своих глазах призванным учителем жизни, в глазах современников и поклонников – одним из крупнейших мировых этиков. Новые идеи всё больше отклоняют его от прежнего пути. Это новое настроение заставляет Гоголя изменить оценку своей прежней писательской деятельности. Он теперь готов отвергнуть всякое значение всего, что написано им раньше, полагая, что эти произведения не ведут к высокой цели совершенствования себя и людей, к богопознанию – и недостойны его «посланничества». Только что вышедший первый том «Мёртвых душ» он, видимо, уже считает, если не ошибкой, то лишь преддверием к «настоящей», достойной работе – второму тому, который должен оправдать автора, искупить его грех – несогласное с духом христианина отношение к ближнему в виде сатиры, дать положительное наставление человеку, указать ему прямой путь к совершенству.

Н. В. Гоголь. Художник Ф. Мюллер, 1840

Но такая задача оказывается очень нелёгкой. Душевная драма, осложняемая мучительным нервным недомоганием, прогрессивно и быстро направляла писателя к развязке: литературная производительность Гоголя слабеет; ему удается работать лишь в промежутки между душевными и физическими муками. Письма Гоголя этого периода – проповедь, поучение, самобичевание с редкими проблесками прежнего юмористического настроения.

Последние годы жизни Гоголя

Этот период завершается двумя крупными катастрофами: в июне 1845 г. Николай Васильевич Гоголь сжигает второй том «Мёртвых душ». Он «приносил, сжигая свой труд, жертву Богу», надеялся дать новую книгу «Мёртвых душ» уже с содержанием, просветленным и очищенным от всего греховного. Она, по убеждению Гоголя, должна была «устремить все общество к прекрасному», прямым и правым путем. В последние годы жизни Гоголь горит желанием поскорее дать обществу то, что ему представляется самым важным для жизни; а это важное было им высказываемо, по его мнению, не в художественных произведениях, а в письмах этого времени к друзьям, знакомым и родным.

Решение собрать, систематизировать свои мысли из писем привело его (1846) к изданию «Выбранных мест из переписки с друзьями». Это была вторая катастрофа в истории отношения писателя с либерально-западническим обществом. Изданные в 1847 г. «Выбранные места» вызвали со стороны записных либералов свист и улюлюкание. В. Белинский разразился знаменитым письмом в ответ на обидчивое письмо Гоголя, задетого отрицательным отзывом Белинского о книге (Современник, 1847 г., № 2). Левые радикалы утверждали, что эта книга Гоголя исполнена тоном пророчества, властного учительства, проповедью внешнего смирения, которое на самом деле «паче гордости». Им не нравилось выраженного в ней отрицательное отношение писателя к некоторым чертам своей прежней «критически-сатирической» деятельности. Западники громко кричали, что Гоголь в «Выбранных местах» якобы отказался от своего прежнего воззрения на задачи писателя как гражданина.

Искренне не понимая причины столь резкой отповеди «либералов», Гоголь пробовал оправдывать свой поступок, говоря, что он не был понят и т. д., однако не отступился от выраженных им в последней книге взглядов. Его религиозно-этическое настроение осталось все последние годы жизни тем же, но окрасилось в мучительные тона. Вызванные либеральной травлей колебания усилили у Гоголя потребность сохранить, поддержать свою веру, которая, после перенесённых страданий казалась ему, недостаточной глубокой.

У измученного и физически и душевно Гоголя возобновившаяся работа над вторым томом «Мёртвых душ» идет еще хуже. Он стремится успокоить свою душу в религиозном подвиге и в 1848 г. из Неаполя едет в Иерусалим, надеясь там, у источника христианства, почерпнуть новый запас веры и бодрости. Через Одессу Николай Васильевич возвращается в Россию, чтобы больше не отлучаться из неё до конца жизни. С осени 1851 г. он поселяется в Москве у А. П. Толстого, своего приятеля, разделявшего его религиозно-консервативные воззрения, пробует опять работать над вторым томом «Мёртвых душ», даже читает его отрывки у друзей (например, у Аксаковых). Но мучительные сомнения не оставляют Гоголя: он постоянно переделывает эту книгу и не находит удовлетворения. Религиозная мысль, усиленная еще влиянием отца Матвея Константиновского, сурового, прямолинейного, ржевского священника-аскета, колеблется еще больше. Душевное состояние писателя доходит до патологии. В один из припадков душевной муки Гоголь ночью сжигает свои бумаги. Наутро он спохватывается, и объясняет этот поступок ухищрениями злого духа, от которого он не может избавиться даже усиленным религиозным подвигом. Это было в начале января 1852 г., а 21 февраля Николая Васильевича Гоголя уже не стало.

Дом Талызина (Никитский бульвар, Москва). Здесь жил в последние годы и умер Н. В. Гоголь, здесь же он сжёг второй том «Мёртвых душ»

Значение творчества Гоголя

Внимательное изучение деятельности и жизни Николая Васильевича Гоголя, выразившееся в обширной литературе, посвященной писателю, показало все великое значение этой деятельности для русской литературы и общества. Влияние Гоголя и созданных им направлений русской литературной и общественной мысли не прекратились до сих пор. После Гоголя русская литература окончательно порывает связь с «подражательностью» западным образцам, кончает свой «учебный» период, наступает время полного её расцвета, полной её самостоятельности, общественного и народного самосознания; она получает значение международное, мировое. Этим всем современная литература обязана тем основам её развития, которые выработаны были к середине XIX столетия; таковыми являются: народное самосознание, художественный реализм и сознание своей неразрывной связи с жизнью общества. Выработка этих основ в сознании общества и литературы совершена трудами и талантами писателей первой половины века – Пушкина, Грибоедова , Лермонтова. И Гоголю в ряду этих писателей принадлежит важнейшее значение. Даже радикал Чернышевский называл весь период русской литературы середины XIX века гоголевским. Последующая эпоха, отмеченная именами Тургенева, Гончарова , Льва Толстого и Достоевского, тесно связана с задачами, поставленными литературе Гоголем. Все перечисленные писатели или непосредственные его последователи (например, Достоевский – в «Бедных людях»), или идейные продолжатели Николая Васильевича Гоголя (например, Тургенев в «Записках охотника»).

Художественный реализм, этические стремления, взгляд на писателя, как общественного деятеля, необходимость народности, психологический анализ жизненных явлений, широта этого анализа – все, чем сильна русская литература последующего времени, все это сильно развито Гоголем, намечено им так определенно, что преемникам оставалось только идти дальше вширь и вглубь. Гоголь является крупнейшим представителем реализма : он точно и тонко наблюдал жизнь, улавливая её типичные черты, воплощал их в художественные образы, глубоко психологические, правдивые; даже в своем гиперболизме он безукоризненно правдив. Образы, созданные Гоголем, поражают необыкновенной вдумчивостью, оригинальностью интуиций, глубиной созерцания: это – черты гениального писателя. Душевная глубина Гоголя нашла себе выражение и в свойствах его таланта: это – «незримые миру слезы сквозь видимый ему смех» – в сатире и юморе.

Национальные особенности Николая Васильевича Гоголя (его связь с малорусской историей, культурой), внесенные им в русскую литературу, оказали громадную услугу последней, ускорив и закрепив начавшее в русской литературе пробуждаться национальное самосознание. Начало этого пробуждения, очень нерешительное, относится ко второй половине XVIII века. Оно видно в деятельности русской сатирической литературы XVIII столетия, в деятельности Н. И. Новикова и других. Оно нашло себе сильный толчок в событиях начала XIX века (Отечественная война 1812), получило дальнейшее развитие в деятельности Пушкина и его школы; но завершилось это пробуждение только в Гоголе, тесно слившем идею художественного реализма и идею народности. Великое значение деятельности Гоголя, в общественном смысле, заключается в том, что он направил свое гениальное творчество не на отвлеченные темы искусства, но на прямую житейскую, обыденную действительность и вложил в свой труд всю страсть искания правды, любви к человеку, защиты его прав и достоинства, обличения всякого нравственного зла. Он стал поэтом действительности, чьи произведения сразу получили высокое социальное значение. Николай Васильевич Гоголь, как писатель-моралист, является прямым предшественником Льва Толстого. Интерес к изображению внутренних движений личной жизни и к изображению явлений общественных именно под углом осуждения общественной неправды, искания нравственного идеала – это дано нашей последующей литературе Гоголем, восходит именно к нему. Последующая общественная сатира (например, Салтыкова-Щедрина), «обличительная литература» 1860 – 1870 гг. без Гоголя были бы немыслимы. Все это свидетельствует о великом нравственном значении творчества Гоголя для русской литературы и о его великой гражданской заслуге перед обществом. Это значение Гоголя ясно чувствовали и ближайшие его современники.

Николай Васильевич Гоголь занял видное место и в создании мирового положения русской литературы: с него (раньше Тургенева) западная литература стала знать русскую, серьёзно интересоваться и считаться с ней. Именно Гоголь «открыл» русскую литературу Западу.

Литература о Николае Васильевиче Гоголе

Кулиш, «Записки о жизни Гоголя».

Шенрок, «Материалы для биографии Гоголя» (M. 1897 г. 3 т.).

Скабичевский , «Сочинения» т. II.

Биографический очерк Гоголя, изд. Павленкова .

5 (100%) 3 votes

Тайны Гоголя , его творчество наполнено противоречием. В истории человечества немало гениальных имён, среди которых видное место занимает великий русский писатель XIX века Николай Васильевич Гоголь (1809-1852). Уникальность этой личности состоит в том, что вопреки тяжёлому душевному недугу он создал шедевры литературного искусства и до конца жизни сохранял высокий интеллектуальный потенциал.

Сам Гоголь в одном из писем к историку М.П. Погодину в 1840 году пояснял вероятность подобных парадоксов так:

«Тот, кто создан творить в глубине души, жить и дышать своими творениями, тот должен быть странен во многом».

Николай Васильевич, как известно, был великим тружеником. Чтобы придать законченный вид своим произведениям и сделать их максимально совершенными он переделывал их несколько раз, без жалости уничтожая слабонаписанное.

Все его произведения, как и творения других великих гениев, были созданы невероятным трудом и напряжением всех душевных сил.

Известный русский литератор-славянофил Сергей Тимофеевич Аксаков одной из причин болезни и трагической гибели Гоголя считал его «необъятную творческую деятельность».

Попробуем в очередной раз рассмотреть несколько, казалось бы, взаимоисключающих факторов в жизни Гоголя.

Тайны Гоголя. НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ

В развитии мистических наклонностей Гоголя немаловажную роль сыграла наследственность. По воспоминаниям родных и близких, дед и бабка по линии матери Гоголя были суеверны, религиозны, верили в приметы и в предсказания.

Тётка по линии матери (воспоминания младшей сестры Гоголя Ольги) была со «странностями»: шесть недель смазывала голову сальной свечой, чтобы «предотвратить поседение волос», была крайне нерасторопной и медлительной, подолгу одевалась, к столу всегда опаздывала, «приходила только ко второму блюду», «сидя за столом, гримасничала», пообедав, «просила дать ей кусок хлеба».

Один из племянников Гоголя (сын сестры Марии), оставшись круглой сиротой в 13 лет (после смерти отца в 1840 году и матери в 1844 году), в дальнейшем, по воспоминаниям родных, «помешался в уме» и покончил жизнь самоубийством.

Младшая сестра Гоголя Ольга в детстве плохо развивалась. До 5 лет плохо ходила, «держалась за стенку», отличалась плохой памятью, с трудом усваивала иностранные языки.

В зрелом возрасте стала религиозной, боялась умереть, ежедневно посещала церковь, где подолгу молилась.

Другая сестра (по воспоминаниям Ольги) «любила фантазировать»: среди ночи будила горничных, выводила в сад и заставляла их петь и плясать.

Отец писателя Василий Афанасьевич Гоголь-Яновский (ок. 1778 — 1825) был крайне пунктуален, педантичен. Имел литературные способности, писал стихи, рассказы, комедии, обладал чувством юмора. А.Н. Анненский писал о нём:

«Отец Гоголя необыкновенно остроумный, неистощимый балагур и рассказчик. Написал комедию для домашнего театра своего дальнего родственника Дмитрия Прокофьевича Трощинского (отставной министр юстиции), и тот оценил его оригинальный ум и дар слова».

А.Н. Анненский полагал, что Гоголь «от отца унаследовал юмор, любовь к искусству и театру». В то же время Василий Афанасьевич был мнительным, «искал у себя разные болезни», верил в чудеса и предначертания судьбы. Женитьба его носила странный, похожий на мистику характер.

Свою будущую жену увидел во сне в 14-летнем возрасте.

Ему приснился странный, но довольно яркий сон, запечатлевшийся на всю жизнь.

У алтаря одной церкви Пресвятая Богородица показала ему девочку в белых одеждах и сказала, что это его суженая. Проснувшись, он в тот же день поехал к своим знакомым Косяровским и увидел их дочь, очень красивую годовалую девочку Машу, копию той, которая лежала у алтаря.

С тех пор он нарёк её своей невестой и ждал много лет, чтобы жениться на ней. Не дождавшись её совершеннолетия, сделал предложение, когда ей минуло только 14 лет. Брак оказался счастливым. Супруги в течение 20 лет, до самой смерти Василия Афанасьевича от чахотки в 1825 году, ни одного дня не могли обходиться друг без друга.

Мать Гоголя Мария Ивановна (1791-1868) , имела неуравновешенный характер, легко впадала в отчаяние. Периодически отмечались резкие смены настроения. Согласно историку В.М. Шенроку, она была впечатлительной и недоверчивой, а «её подозрительность доходила до крайних пределов и достигала почти болезненного состояния». Настроение нередко менялось безо всякой видимой причины: из оживлённой, весёлой и общительной она вдруг становилась молчаливой, замыкалась в себе, «впадала в странную задумчивость», по нескольку часов сидела, не меняя позы, глядя в одну точку, не реагируя на обращения.

По воспоминаниям родственников, Мария Ивановна в быту была непрактичной, покупала у разносчиков ненужные вещи, которые приходилось возвращать, легкомысленно бралась за рискованные предприятия, не умела соразмерять доходы с расходами.

О себе она позже писала: «Характер у меня и у мужа весёлый, но иногда на меня находили мрачные мысли, я предчувствовала несчастья, верила снам».

Несмотря на раннее замужество и благосклонное отношение со стороны супруга, вести домашнее хозяйство так и не научилась.

Эти странные свойства, как известно, легко узнаются в поступках таких известных гоголевских художественных персонажей, как «исторический человек» Ноздрёв или четы Маниловых.

Семья была многодетной. У супругов родилось 12 детей. Но первые дети появлялись на свет мёртворождёнными или умирали вскоре после рождения.

Отчаявшись родить здорового и жизнеспособного ребёнка, она обращается к святым отцам и к молитве. Вместе с мужем едет в Сорочинцы к знаменитому доктору Трофимовскому, посещает храм, где перед иконой святого Николая Угодника просит послать ей сына и клянется назвать ребёнка Николаем.

В тот же год в метрической ведомости Спасо-Преображенской церкви появилась запись: «В местечке Сорочинцы месяца марта, 20-го числа (сам Гоголь отмечал день рождения 19 марта) у помещика Василия Афанасьевича Гоголя-Яновского родился сын Николай.

Восприемник Михаил Трофимовский».

С первых же дней своего появления на свет Никоша (так называла его мать) стал самым обожаемым существом в семье даже после того, как через год родился второй сын Иван, а затем последовательно несколько дочерей. Своего первенца она считала посланным ей Богом и прочила ему великое будущее. Всем говорила, что он гениален, раз убеждению не поддавалась

Когда он был ещё в юношеском возрасте, она стала приписывать ему открытие железной дороги, паровой машины, авторство литературных произведений, написанных другими лицами, чем вызывала его негодование.

После неожиданной смерти мужа в 1825 году стала вести себя неадекватно, разговаривала с ним, как с живым, требовала выкопать для неё могилу и положить её рядом.

Потом впала в оцепенение: перестала отвечать на вопросы, сидела, не шевелясь, глядя в одну точку. Отказывалась принимать пищу, при попытке накормить резко сопротивлялась, стискивала зубы, бульон вливали в рот насильно. Такое состояние продолжалось две недели.

Сам Гоголь считал её не совсем здоровой психически. 12 августа 1839 года он писал из Рима сестре Анне Васильевне: «Слава богу, наша маменька теперь стала здоровой, я имею в виду её душевную болезнь». В то же время она отличалась добросердечностью и мягкостью, была гостеприимной, в её доме всегда было много гостей. Анненский писал, что Гоголь «от матери унаследовал религиозное чувство и стремление приносить людям пользу».

Умерла Мария Ивановна в возрасте 77 лет скоропостижно от инсульта, пережив сына Николая на 16 лет.

На основании сведений о наследственности можно предположить, что на развитие душевных недугов, а также склонность к мистике Гоголя оказала частичное влияние психическая неуравновешенность матери, а литературное дарование он унаследовал от отца.

Тайны Гоголя. ДЕТСКИЕ СТРАХИ

Детство Гоголя прошло в селе Васильевка (Яновщина) Миргородского уезда Полтавской губернии, недалеко от исторических памятников-имений Кочубея и Мазепы и места знаменитой Полтавской баталии.

Никоша рос болезненным, худеньким, физически слабым, «золотушным». На теле часто появлялись нарывы и высыпания, на лице – красные пятна; часто слезились глаза.

По словам сестры Ольги, его постоянно лечили травами, мазями, примочками, разными народными средствами.

Тщательно оберегали от простуды.

Первые признаки душевного расстройства с мистическим уклоном в виде детских страхов были замечены в 5-летнем возрасте в 1814 году. Рассказ о них самого Гоголя был записан его приятельницей Александрой Осиповной Смирновой-Россет:

«Мне было лет пять.

Я сидел один в одной из комнат в Васильевке. Отец и мать ушли.

Со мной осталась одна старуха няня и та куда-то отлучилась.

Спустились сумерки.

Я прижался к углу дивана и среди полной тишины прислушивался к стуку длинного маятника старинных стенных часов.

В ушах шумело. Что-то надвигалось и уходило куда-то. Мне казалось, что стук маятника был стуком времени, уходящего в вечность.

Вдруг слабое мяуканье кошки нарушило тяготивший меня покой. Я видел, как она, мяукая, осторожно кралась ко мне. Я никогда не забуду, как она шла, потягиваясь, ко мне и мягкие лапы слабо постукивали о половицы когтями, а зелёные глаза искрились недобрым светом. Мне было жутко. Я вскарабкался на диван и прижался к стенке.

«Киса, киса», – позвал я, желая приободрить себя. Я соскочил с дивана, схватил кошку, легко отдавшуюся мне в руки, побежал в сад, где бросил её в пруд и несколько раз, когда она хотела выплыть и выбраться на берег, отталкивал её шестом.

Мне было страшно, я дрожал и в то же время чувствовал какое-то удовлетворение, может быть, это была месть за то, что она меня испугала. Но когда она утонула и последние круги на воде разбежались, водворились полный покой и тишина, мне вдруг стало ужасно жалко кошку.

Я почувствовал угрызение совести, мне показалось, что я утопил человека. Я страшно плакал и успокоился только тогда, когда отец высек меня».

По описанию биографа П.А. Кулиша, Гоголь в том же 5-летнем возрасте, гуляя в саду, услышал голоса, видимо, устрашающего характера.

Он дрожал, пугливо озирался, на лице было выражение ужаса. Эти первые признаки душевного расстройства родные расценили как повышенную впечатлительность и особенность детского возраста.

Им не придали особого значения, хотя мать стала его оберегать ещё тщательнее и уделять внимания ещё больше, чем другим детям.

Николай Васильевич Гоголь-Яновский по развитию не отличался от своих сверстников, кроме того, что в 3 года выучил алфавит и стал писать мелом буквы. Обучался грамоте одним семинаристом сначала дома вместе со своим младшим братом Иваном, а затем один академический год (1818-1819) в Высшем отделении 1-го класса Полтавского поветового училища. В возрасте 10 лет перенёс тяжёлое душевное потрясение: во время летних каникул в 1819 году заболел 9-летний брат Иван и через несколько дней скончался.

Никоша, который был очень дружен с братом, долго рыдал, стоя на коленях у его могилы. Домой был приведён после уговоров. Это семейное несчастье оставило глубокий след в душе ребёнка. Позже, будучи гимназистом, он часто вспоминал брата, написал балладу «Две рыбки» о своей дружбе с ним.

По воспоминаниям самого Гоголя, он в детстве «отличался повышенной впечатлительностью». Мать часто рассказывала о леших, демонах, о загробной жизни, о страшном суде для грешников, о благах для людей добродетельных и праведных.

Воображение ребёнка живо рисовало картину ада, в котором «терзались муками грешники», и картину рая, где пребывали в блаженстве и довольстве праведные люди.

Позже Гоголь писал: «Она так страшно описывала вечные муки грешников, что это потрясло меня и разбудило самые высокие мысли». Несомненно, эти рассказы повлияли на появление детских страхов и тягостных кошмарных представлений. В этом же возрасте у него периодически стали появляться приступы заторможенности, когда он переставал отвечать на вопросы, сидел неподвижно, глядя в одну точку. В связи с этим мать стала чаще выражать беспокойство о его нервно-психическом здоровье.

Литературный талант Гоголя впервые заметил литератор В.В. Капнист. Будучи в гостях у родителей Гоголя и прослушав стихи 5-летнего Никоши, он заявил, что «из него будет большой талант».

Тайны Гоголя. ЗАГАДОЧНОСТЬ НАТУРЫ

Многое в жизни Гоголя было необычным, даже его появление на свет после молитвы в храме у иконы Николая Угодника. Необычным, а временами и загадочным, было его поведение в гимназии, о чём он сам писал родным: «Я почитаюсь загадкой для всех. Никто не разгадал меня окончательно».

В мае 1821 года 12-летний Николай Гоголь-Яновский был определён в первый класс Нежинской гимназии высших наук, для прохождения 7-летнего курса обучения.

Это престижное учебное заведение было предназначено для мальчиков из состоятельных семей (аристократов и дворян). Условия для проживания были неплохими. Каждый из 50 воспитанников имел отдельную комнату. Многие находились на полном пансионном обеспечении.

Из-за его скрытности и загадочности гимназисты называли его «таинственный Карла», а из-за того, что он иногда во время разговора внезапно замолкал и не заканчивал начатой фразы, его стали называть «человеком мёртвой мысли» («закупорка мысли», по А.В. Снежневскому, один из симптомов, характерный для шизофрении). Иногда его поведение казалось непонятным для воспитанников.

Один из воспитанников гимназии, в будущем поэт И.В. Любич-Романович (1805-1888) вспоминал: «Гоголь иногда забывал, что он человек. Бывало, то кричит козлом, ходя у себя по комнате, то поёт петухом среди ночи, то хрюкает свиньёй».

На недоумение гимназистов обычно отвечал: «Я предпочитаю быть в обществе свиней, чем людей».

Гоголь часто ходил с опущенной головой. По воспоминаниям всё того же Любича-Романовича, он «производил впечатление человека глубоко занятого чем-то, или суровым субъектом, пренебрегающим всеми людьми. Наше поведение он считал кичливостью аристократов и знать нас не хотел».

Непонятным для них было и его отношение к оскорбительным выпадам в его адрес. Он игнорировал их, заявляя: «Я не считаю себя заслуживающим оскорблений и не принимаю их на себя». Это злило его гонителей, и они продолжали изощряться в своих злых шутках и издевательствах.

Однажды прислали к нему депутацию, которая торжественно вручила ему в качестве подарка огромный медовый пряник. Он швырнул его в лицо депутатам, ушёл из класса и не появлялся две недели.

Загадкой был и его редкий талант, превращение заурядного человека в гения. Не было этой загадкой только для его матери, которая чуть ли ни с раннего детства считала его гением. Загадкой была его одинокая скитальческая жизнь в разных странах и городах.

Загадкой было и движение его души, то наполненной радостным восторженным восприятием мира, то погруженной в глубокую и мрачную тоску, которую он называл «хандрой». Позже один из воспитателей Нежинской гимназии, преподававший французский язык, писал о загадочности превращения Гоголя в гениального писателя:

«Он был очень ленив. Пренебрегал изучением языков, особенно по моему предмету.

Он всех передразнивал и копировал, клеймил прозвищами.

Но характера был доброго и делал это не из желания кого-либо обидеть, а так, по страсти.

Любил рисование и литературу. Но было бы слишком смешным думать, что Гоголь-Яновский будет знаменитым писателем Гоголем. Странно, право странно».

Впечатление загадочности Гоголя придавала его скрытность. Позже он вспоминал: «Я никому не поверял свои тайные помышления, не делал ничего, что могло выявить глубь моей души. Да и кому и для чего высказал бы себя, чтобы посмеялись над моим сумасбродством, чтобы считали пылким мечтателем и пустым человеком».

Будучи взрослым и самостоятельным человеком, Гоголь писал профессору С.П. Шевырёву (историк): «Скрытен я из боязни напустить целые облака недоразумений».

Но особенно странным и непонятным показался случай неадекватного поведения Гоголя, взбудоражившего всю гимназию. В этот день Гоголя хотели наказать за то, что во время богослужения, не слушая молитвы, разрисовывал какую-то картину. Увидев вызванного к нему экзекутора, Гоголь так пронзительно вскрикнул, что напугал всех.

Воспитанник гимназии Т.Г. Пащенко так описал этот эпизод:

«Вдруг сделалась страшная тревога во всех отделениях: «Гоголь взбесился»! Сбежались мы и видим: лицо у Гоголя страшно исказилось, глаза сверкали диким блеском, волосы натопорщились, скрегочит зубами, изо рта идёт пена, бьёт мебель, падает на пол и бьётся.

Прибежал Орлай (директор гимназии), осторожно дотронулся до плеч. Гоголь схватил стул и замахнулся. Четыре служителя схватили его и отвели в особое отделение местной больницы, где находился два месяца, отлично разыгрывая роль бешеного».

По данным других воспитанников в больнице Гоголь лежал только две недели. Посещавшие его гимназисты не верили, что это был приступ болезни. Один из них писал: «Гоголь до того искусно притворился, что убедил всех в своём помешательстве». Это была реакция его протеста, выразившаяся в бурном психомоторном возбуждении.

Она напоминала кататоническое возбуждение с истерическими компонентами (сведения о пребывании его в больнице и заключение врачей в доступных источниках отыскать не удалось). После его возвращения из больницы гимназисты с опаской посматривали на него, обходили стороной.

Гоголь не особенно следил за своей внешностью. В юности был небрежен в одежде. Воспитатель П.А. Арсеньев писал:

«Наружность Гоголя непривлекательна. Кто бы мог подумать, что под этой некрасивой оболочкой кроется личность гениального писателя, которым гордиться Россия».

Непонятным и загадочным для многих осталось его поведение, когда в 1839 году 30-летний Гоголь сутками просиживал у постели умирающего юноши Иосифа Виельгорского.

Он писал своей бывшей ученице Балабиной: «Я живу его умирающими днями. От него несёт запахом могилы. Мне шепчет глухо внятный голос, что это на короткий срок. Мне сладко сидеть возле него и глядеть на него. С какой радостью я принял бы на себя его болезнь, если бы это помогло возвратить ему здоровье». М.П. Погодину Гоголь писал, что сидит день и ночь у постели Виельгорского и «не чувствует усталости». Некоторые даже заподозрили Гоголя в гомосексуализме. До конца своих дней Гоголь оставался для многих его друзей и знакомых и даже для исследователей его творчества необычной и загадочной личностью.

Тайны Гоголя. ПОГРУЖЕНИЕ В РЕЛИГИЮ

«Почти сам не ведаю, как пришел я ко Христу, увидевши в нём ключ к душе человеческой», – писал Гоголь в «Авторской исповеди». В детстве, по его воспоминаниям, несмотря на религиозность родителей, он был равнодушен к религии, не очень любил посещать церковь и слушать длинные богослужения.

«Я ходил в церковь потому, что приказывали, стоял и ничего не видел, кроме ризы попа, и ничего не слышал, кроме противного пения дьячков, крестился потому, что все крестились», – вспоминал он позже.

Будучи гимназистом, по воспоминаниям друзей, он не крестился и не клал поклоны. Первые указания самого Гоголя о религиозных чувствах имеются в его письме к матери в 1825 году после смерти отца, когда был на грани самоубийства:

«Благословляю тебя, священная вера, только в тебе нахожу утешение и утоление моей горести».

Религия стала доминирующей в его жизни в начале 40-х годов XIX века. Но мысли о том, что в мире есть какая-то высшая сила, которая помогает ему создавать гениальные произведения, появились у него в возрасте 26 лет. Это были самые продуктивные годы в его творчестве.

По мере углубления и усложнения душевных расстройств Гоголь стал чаще обращаться к религии и молитвам. В 1847 году он писал В.А. Жуковскому: «Здоровье моё так хило и временами бывает так тяжко, что без Бога не перенести». Своему другу Александру Данилевскому он сообщал, что желает обрести «свежесть, которой объемлется душа моя», а сам он «готов идти по пути, начертанному свыше. Надо покорно принимать недуги, веря, что они полезны. Не нахожу слов, как благодарить небесного промыслителя за мою болезнь».

По мере дальнейшего развития болезненных явлений увеличивается и его религиозность. Друзьям говорит, что он теперь без молитвы не приступает «ни к какому делу».

В 1842 году на религиозной почве Гоголь знакомиться с набожной старушкой Надеждой Николаевной Шереметевой, дальней родственницей известнейшего графского рода. Узнав, что Гоголь часто посещает церковь, читает церковные книги, помогает бедным людям, она прониклась к нему уважением. Они нашли общий язык и до самой её смерти переписывались.

В 1843 году 34-летний Гоголь пишет друзьям:

«Чем глубже вглядываюсь я в жизнь свою, тем лучше вижу чудное участие Высшей силы во всём, что касается меня».

Набожность Гоголя с годами все больше углублялась. В 1843 году его приятельница Смирнова заметила, что он «до того погружен в молитвы, что не замечает ничего вокруг». Он стал утверждать, что его «создал Бог и не скрыл от меня назначения моего».

Затем написал из Дрездена странное письмо Языкову, с недомолвками и неоконченными фразами, нечто вроде заклинания:

«Есть чудное и непостижимое. Но рыдания и слёзы глубоко вдохновенны. Я молюсь в глубине души, да не случиться с тобой сего, да отлетит от тебя тёмное сомнение, да будет чаще на душе твоей светлость, какой объят я сию минуту».

С 1844 года стал говорить о влиянии «нечистой силы». Аксакову он пишет: «Ваше волнение – это дело чёрта. Эту скотину бейте по морде и не смущайтесь. Хвалился чёрт всем миром владеть, да Бог не дал власти». В другом письме советует Аксакову «читать ежедневно «Подражание Христу», а по прочтении предайтесь размышлению».

В письмах всё больше звучит поучительный тон проповедника. Библию стал считать «высшим созданием ума, учителем жизни и мудрости». Стал всюду носить с собой молитвенник, бояться грозы, считая её «наказанием Божьим».

Однажды в гостях у Смирновой читал главу из второго тома «Мёртвых душ», и в это время неожиданно разразилась гроза.

«Невозможно представить, что стало с Гоголем, – вспоминала Смирнова. – Он трясся всем телом, прекратил чтение, а позже объяснил, что гром – это гнев Бога, который погрозил ему с неба за то, что читает неоконченное произведение».

Приезжая в Россию из-за границы, Гоголь обязательно посещал Оптину пустынь. Познакомился с епископом, с настоятелем и братией. Стал опасаться, что Бог покарает его за «кощунственные произведения».

Эту мысль поддерживал священник Матфей, который внушал, что в загробной жизни за такие сочинения его будет ждать страшная кара. В 1846 году один из знакомых Гоголя, Стурдза, увидел его в Риме в одной из церквей.

Он усердно молился, клал поклоны. «Я нашёл его искушённым огнём страданий душевных и телесных и стремящегося к Богу всеми силами и способами своего ума и сердца», – писал в своих воспоминаниях ошеломлённый свидетель.

Несмотря на страх перед наказанием Божьим, Гоголь продолжает работать над вторым томом «Мёртвых душ». Будучи за границей в 1845 году, 36-летний Гоголь получил уведомление о принятии его 29 марта в почётные члены Московского университета:

«Императорский Московский университет, уважая отличие в учебном свете и заслуги в литературном труде по части русской словесности Николая Васильевича Гоголя, признаёт его почётным членом с полной уверенностью в содействии Московскому университету во всём, что успеху наук может способствовать». В этом важном для него акте Гоголь усмотрел тоже «промысел Божий».

С середины 40-х годов Гоголь стал находить много пороков в себе. В 1846 году составил молитву для себя: «Господи, благослови на сей грядущий год, обрати его весь в плод и труд многотворный и благотворный, весь на служение тебе, весь на спасение души.

Осени светом высшим своим и прозрением пророчества великих чудес твоих.

Да снидет на меня Святой дух и двигнет устами моими и уничтожит во мне греховность, нечистоту и гнусность мою и обратит меня в свой храм достойный. Господи, не отлучайся от меня».

С целью очищения от грехов Гоголь предпринимает в начале 1848 года поездку в Иерусалим. Перед поездкой посетил Оптину пустынь и просил священника, настоятеля и братию молиться за него, послал деньги священнику Матфею, чтобы он «молился за его телесное и душевное здоровье» на все время его поездки.

В Оптиной пустыни он обратился к старцу Филарету: «Ради самого Христа молитесь обо мне. Просите настоятеля и всю братию молиться. Путь мой труден».

Прежде чем отправиться к святым местам в Иерусалим, Гоголь написал для себя заклинание в виде обращения к Богу: «Душу его наполни благодатной мыслью во все время его поездки. Удали от него духа колебания, духа суеверия, духа помыслов мятежных и волнующих пустых примет, духа робости и боязни».

С этого времени у него появляются идеи самообвинения и самоуничижения, под влиянием которых он пишет послание своим соотечественникам: «В 1848 году небесная милость отвела руку смерти от меня. Я почти здоров, но слабость возвещает, что жизнь на волоске.

Знаю, что нанёс огорчение многим, а других восстановил против себя. Моя поспешность была причиной того, что мои произведения предстали в несовершенном виде. За всё, что встретиться в них оскорбительного, прошу простить меня с тем великодушием, с каким только русская душа прощать может. В моём общении с людьми было много неприятного и отталкивающего.

Отчасти это происходило от мелочного самолюбия. Прошу простить соотечественников литераторов за моё неуважение к ним. Прошу прощения у читателей, если в книге встретиться что-либо неудобное. Прошу выставить все мои недостатки, какие есть в книге, моё неразумение, недомыслие и самонадеянность. Прошу всех в России молиться за меня. Я же у гроба Господня буду молиться за всех соотечественников».

Одновременно Гоголь пишет завещательное распоряжение следующего содержания: «Находясь в полном присутствии памяти и в здравом рассудке, излагаю свою последнюю волю. Прошу помолиться о душе моей, угостить обедом нищих. Завещаю не ставить над моей могилой никаких памятников. Завещаю никому не оплакивать меня.

Грех на душу возьмёт тот, кто будет почитать смерть мою значительной утратой. Прошу не предавать меня земле, пока не появятся признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что во время моей болезни на меня находят минуты жизненного онемения, сердце и пульс перестают биться. Завещаю моим соотечественникам книгу мою под названием «Прощальная повесть». Она была источником слез никому не зримых. Не мне, худшему из всех, страждущему тяжкой болезнью собственного несовершенства, произносить такие речи».

По возвращении из Иерусалима он пишет письмо Жуковскому:

«Я удостоился провести ночь у гроба Спасителя и приобщился «святых тайн», но не стал лучше».

В мае 1848 года поехал к родным в Васильевку. Со слов сестры Ольги, «приехал со скорбным лицом, привёз мешочек с освящённой землей, иконки, молитвенники, сердоликовый крестик». Будучи у родных, ничем не интересовался, кроме молитв, посещал церковь.

Друзьям писал, что после посещения Иерусалима увидел у себя еще больше пороков.

«У гроба Господня я был как будто за тем, чтобы почувствовать, как много во мне холода сердечного, себялюбия и самомнения».

Вернувшись в Москву, посетил в сентябре 1848 года С.Т. Аксакова, который заметил резкую перемену в нём: «Неуверенность во всем. Не тот Гоголь» . В такие дни, когда по его словам, «наступало освежение», он писал второй том «Мёртвых душ».

Первый вариант книги он сжёг в 1845 году, чтобы написать лучший. При этом объяснил:

«Чтобы воскреснуть, надо умереть». К 1850 году он написал 11 глав уже обновлённого второго тома.

Хоть он и считал свою книгу «греховной», но не скрывал, что у него материальные соображения: «много долгов московским литераторам», с которыми хотел расплатиться.

В конце 1850 года предпринял поездку в Одессу, так как зиму в Москве переносил плохо. Но и в Одессе чувствовал себя не лучшим образом. Временами были приступы меланхолии, продолжал высказывать идеи самообвинения и бред греховности. Был рассеян, задумчив, усердно молился, говорил о «страшном суде» за гробом.

По ночам из его комнаты «слышались вздохи» и шёпот: «Господи, помилуй». Плетнёву из Одессы писал, что ему «не работается и не живется». Стал ограничивать себя в еде. Похудел, выглядел плохо. Однажды приехал ко Льву Пушкину, у которого были гости, которых поразил его измождённый вид, а бывший среди них ребёнок, увидев Гоголя, расплакался.

Из Одессы в мае 1851 года Гоголь поехал в Васильевку. По воспоминаниям родных, во время пребывания у них ничем не интересовался, кроме молитв, читал ежедневно религиозные книги, с собой носил молитвенник.

Со слов сестры Елизаветы, был замкнутым, сосредоточенным на своих мыслях, «стал холодным и равнодушным к нам».

Идеи греховности все больше укреплялись в его сознании. Перестал верить в возможность очищения от грехов и в прощение от Бога.

Временами становился тревожным, ждал смерти, ночью плохо спал, менял комнаты, говорил, что ему мешает свет. Часто молился, стоя на коленях. В то же время вел переписку с друзьями.

Видимо, испытывал одержимость «нечистой силой», так как одному из друзей писал: «Чёрт ближе к человеку, он бесцеремонно садится на него верхом и управляет, заставляя делать дурачества за дурачествами».

С конца 1851 года и до смерти Гоголь из Москвы не выезжал. Жил на Никитском бульваре в доме Талызина в квартире Александра Петровича Толстого. Был полностью во власти религиозных чувств, повторял заклинания, написанные им еще в 1848 году:

«Господи, отгони все обольщения лукавого духа, спаси бедных людей, не дай лукавому возвеселиться и овладеть нами, не дай врагу поглумиться над нами».

Из религиозных соображений стал соблюдать пост даже не в постные дни, очень мало ел. Читал только религиозную литературу.

Переписывался со священником Матфеем, который призывал его к покаянию и к подготовке к загробной жизни.

После смерти Хомяковой (сестра его умершего друга Языкова) стал говорить, что он готовиться к «страшной минуте»: «Всё для меня кончено». С этого времени стал покорно ждать конца своей жизни.

Член Русского географического общества (РГО) города Армавира Фролов Сергей

Жизнь Николая Васильевича Гоголя так обширна и многогранна, что ученые-историки до сих пор исследуют биографию и эпистолярные материалы великого писателя, а документалисты снимают фильмы, которые рассказывают о тайнах загадочного гения литературы. Интерес к драматургу не угасает на протяжении двух сотен лет не только из-за его лиро-эпических произведений, но и потому что Гоголь – одна из самых мистических фигур русской литературы 19 века.

Детство и юность

И по сей день неизвестно, когда родился Николай Васильевич. Некоторые хронисты полагают, что Гоголь появился на свет 20 марта, другие же уверены, что истинная дата рождения писателя – 1 апреля 1809 года.

Детство мастера фантасмагории прошло на Украине, в живописном селе Сорочинцы Полтавской губернии. Вырос он в большой семье - помимо него в доме воспитывалось еще 5 мальчиков и 6 девочек (некоторые из них умерли в младенческом возрасте).

Великий писатель имеет интересную родословную, восходящую к казацкой дворянской династии Гоголь-Яновских. Согласно семейному сказанию, дедушка драматурга Афанасий Демьянович Яновский прибавил к своей фамилии вторую часть, чтобы доказать кровные узы с казацким гетманом Остапом Гоголем, жившим в 17 веке.

Отец писателя, Василий Афанасьевич, работал в Малороссийской губернии по почтовому ведомству, откуда вышел в отставку в 1805 году в чине коллежского асессора. Позже Гоголь-Яновский удалился в имение Васильевку (Яновщина) и начал заниматься хозяйством. Василий Афанасьевич слыл поэтом, писателем и драматургом: он владел домашним театром своего приятеля Трощинского, а также выступал на подмостках в качестве актера.

Для постановок он написал комедийные пьесы, основанные на украинских народных балладах и сказаниях. Но до современных читателей дошло лишь одно произведение Гоголя-старшего – «Простак, или Хитрость женщины, перехитренная солдатом». Именно от отца Николай Васильевич перенял любовь к литературному искусству и творческий талант: известно, что Гоголь-младший еще с детства принялся за сочинение стихов. Василий Афанасьевич умер, когда Николаю было 15 лет.

Мать писателя, Мария Ивановна, урожденная Косяровская, по рассказам современников, была хороша собой и считалась первой красавицей на деревне. Все, кто ее знал, говаривали, что она была религиозным человеком и занималась духовным воспитанием детей. Однако учения Гоголь-Яновской сводились не к христианским обрядам и молебнам, а к пророчествам о страшном суде.

Известно, что за Гоголя-Яновского женщина вышла замуж, когда ей было 14 лет. Николай Васильевич был близок с матерью и даже спрашивал советы по поводу своих рукописей. Некоторые литераторы полагают, что благодаря Марии Ивановне творчество Гоголя наделено фантастикой и мистицизмом.

Детство и юность Николая Васильевича прошли в окружении крестьянского и панского быта и были наделены теми мещанскими особенностями, которые драматург скрупулезно описывал в своих произведениях.

Когда Николаю было десять лет, его отправили в Полтаву, где он познавал науки в училище, а затем обучался грамоте у местного учителя Гавриила Сорочинского. После классической подготовки 16-летний юноша стал учеником в Гимназии высших наук в городе Нежине Черниговской области. Помимо того, что будущий классик литературы был слаб здоровьем, он еще и не был силен в учебе, хотя и обладал исключительной памятью. С точными науками у Николая отношения не заладились, но он преуспевал в русской словесности и литературе.

Некоторые биографы утверждают, что в столь неполноценном образовании виновата сама гимназия, нежели юный писатель. Дело в том, что в те годы в Нежинской гимназии работали слабые преподаватели, которые не могли организовать ученикам достойное обучение. Например, знания на уроках нравственного воспитания преподносились не через учения именитых философов, а с помощью телесных наказаний розгой, учитель литературы не шагал в ногу со временем, предпочитая классиков 18 века.

Во время учебы Гоголь тяготел к творчеству и ревностно участвовал театральных постановках и импровизированных сценках. Среди товарищей Николай Васильевич слыл комиком и задорным человеком. Писатель общался с Николаем Прокоповичем, Александром Данилевским, Нестором Кукольником и другими.

Литература

Гоголь начал интересоваться писательским поприщем еще в студенческие годы. Он восхищался А.С. Пушкиным, хотя его первые творения были далеки от стиля великого поэта, а больше походили на произведения Бестужева-Марлинского.

Он сочинял элегии, фельетоны, стихотворения, пробовал себя в прозе и других литературных жанрах. Во время учебы им была написана сатира «Нечто о Нежине, или Дуракам закон не писан», которая не дошла до наших дней. Примечательно, что тягу к творчеству молодой человек первоначально расценивал скорее как хобби, а не дело всей жизни.

Писательство было для Гоголя «лучиком света в темном царстве» и помогало отвлечься от душевных терзаний. Тогда планы Николая Васильевича не были ясны, но он желал служить Родине и быть полезным для народа, считая, что его ожидает великое будущее.

Зимой 1828 года Гоголь отправляется в культурную столицу – Петербург. В холодном и мрачном городе Николая Васильевича ждало разочарование. Он пробовал стать чиновником, а также пытался поступить на службу в театр, но все его попытки потерпели поражение. Только в литературе он смог найти возможности для заработка и самовыражения.

Но и в писательстве Николая Васильевича ждала неудача, так как журналами были изданы всего лишь два произведения Гоголя - стихотворение «Италия» и романтическая поэма «Ганц Кюхельгартен», опубликованная под псевдонимом В. Алов. «Идиллия в картинах» получила ряд отрицательных и саркастических отзывов критиков. После творческого поражения Гоголь скупил все издания поэмы и сжег их у себя в номере. Николай Васильевич не отказался от литературы даже после громкого провала, неудача с «Ганцем Кюхельгартеном» дала ему возможность изменить жанр.

В 1830 году в именитом журнале «Отечественные записки» была опубликована мистическая повесть Гоголя «Вечер накануне Ивана Купала».

Позже писатель знакомится с бароном Дельвигом и начинает печататься в его изданиях «Литературная газета» и «Северные цветы».

После творческого успеха Гоголя радушно приняли в литературном кругу. Он начал общаться с Пушкиным и . Произведения «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Ночь перед Рождеством», «Заколдованное место», приправленные смесью украинского эпоса и житейского юмора, произвели впечатление на русского поэта.

Поговаривают, что именно Александр Сергеевич дал Николаю Васильевичу подоплеку для новых произведений. Он подсказал идеи сюжетов поэмы «Мертвые души» (1842) и комедии «Ревизор» (1836). Однако П.В. Анненков считает, что Пушкин «не совсем охотно уступил ему своё достояние».

Увлеченный историей Малороссии Николай Васильевич становится автором сборника «Миргород», куда входят несколько произведений, в том числе «Тарас Бульба». Гоголь в письмах к матери Марии Ивановне просил, чтобы та подробнее рассказывала о жизни народа в глубинке.

В 1835 году выходит повесть Гоголя «Вий» (включенная в «Миргород») о с демоническом персонаже русского эпоса. По сюжету три бурсака сбились с пути и набрели на загадочный хутор, хозяйкой которого оказалась самая настоящая ведьма. Главному персонажу Хоме предстоит столкнуться с невиданными существами, церковными обрядами и колдуньей, летающей в гробу.

В 1967 году режиссерами Константином Ершовым и Георгием Кропачёвым был поставлен первый советский фильм ужасов по повести Гоголя «Вий». Главные роли исполнили и .

В 1841 году Гоголь пишет бессмертную повесть «Шинель». В произведении Николай Васильевич рассказывает о «маленьком человеке» Акакие Акакиевиче Башмачкине, который беднеет до такой степени, что самая обыденная вещь становится для него источником радости и вдохновения.

Личная жизнь

Говоря о личности автора «Ревизора», стоит отметить, что от Василия Афанасьевича, помимо тяги к литературе, он также унаследовал роковую судьбу – психологическую болезнь и страх ранней смерти, которые стали проявляться у драматурга еще с юношества. Об этом писали публицист В.Г. Короленко и доктор Баженов, основываясь на автобиографических материалах Гоголя и эпистолярном наследии.

Если во времена Советского Союза о душевных расстройствах Николая Васильевича было принято умалчивать, то нынешнему эрудированному читателю весьма интересны такие подробности. Считается, что Гоголь с детства страдал маниакально-депрессивным психозом (биполярное аффективное расстройство личности): веселое и задорное настроение юного писателя сменялось резкой депрессией, ипохондрией и отчаянием.

Это тревожило его ум до самой смерти. Также он признавался в письмах, что нередко слышал «мрачные» голоса, зовущие его вдаль. Из-за жизни в вечном страхе Гоголь стал религиозным человеком и вел больше затворнический образ жизни аскета. Женщин он любил, но только на расстоянии: нередко он говаривал Марии Ивановне, что уезжает заграницу к некой даме.

Он вел переписку с прелестными девушками разных сословий (с Марией Балабиной, графиней Анной Виельгорской и другими), ухаживая за ними романтично и робко. Писатель не любил афишировать личную жизнь, особенно амурные дела. Известно, что у Николая Васильевича детей нет. Из-за того, что литератор не был женат, существует теория о его гомосексуализме. Другие считают, что у него никогда не было отношений, выходящих за рамки платонических.

Смерть

Ранняя смерть Николая Васильевича на 42-м году жизни до сих пор будоражит умы ученых, историков и биографов. О Гоголе сочиняют мистические легенды, а об истинной причине кончины визионера спорят и по сей день.

В последние годы жизни Николаем Васильевичем овладел творческий кризис. Он был связан с ранним уходом из жизни жены Хомякова и осуждением его рассказов протоиереем Матфеем Константиновским, который выступал с резкой критикой гоголевских произведений и к тому же считал, что писатель недостаточно благочестив. Мрачные мысли овладели разумом драматурга, с 5 февраля он отказался от пищи. 10 февраля Николай Васильевич «под влиянием злого духа» сжег рукописи, а 18 числа, продолжая соблюдать Великий Пост, слег в постель с резким ухудшением здоровья.

Мастер пера отказывался от медицинской помощи, ожидая смерти. Врачи, выявившие у него воспалительные заболевания кишечника, вероятный тиф и несварение желудка, в итоге поставили писателю диагноз "менингит" и назначили принудительное, опасное для его здоровья кровопускание, которое только ухудшило душевное и физическое состояние Николая Васильевича. Утром 21 февраля 1852 года Гоголь умер в особняке графа в Москве.

Память

Произведения писателя обязательны для изучения в школах и высших учебных заведениях. В память о Николае Васильевиче в СССР и других странах были выпущены почтовые марки. Именем Гоголя названы улицы, драматический театр, педагогический институт и даже кратер на планете Меркурий.

По творениям мастера гиперболы и гротеска до сих пор создаются театральные постановки и снимаются произведения кинематографического искусства. Так, в 2017 году российского зрителя ожидает премьера готического детективного сериала «Гоголь. Начало» с и в главных ролях.

В биографии загадочного драматурга есть интересные факты, все их невозможно описать даже в целой книге.

• По слухам, Гоголь боялся грозы, так как природное явление действовало на его психику.
• Писатель жил бедно, ходил в старой одежде. Единственный дорогой предмет в его гардеробе – золотые часы, подаренные Жуковским в память о Пушкине.
• Мать Николая Васильевича слыла странной женщиной. Она была суеверной, верила в сверхъестественное и постоянно рассказывала удивительные истории, приукрашенные выдумками.
• По слухам, последними словами Гоголя были: «Как сладко умирать».

• Творчество Гоголя вдохновляло .
• Николай Васильевич обожал сладости, поэтому в его кармане постоянно лежали конфетки и кусочки сахара. Также русский прозаик любил катать хлебные мякиши в руках – это помогало сконцентрироваться на мысли.
• Писатель болезненно относился к внешности, главным образом его раздражал собственный нос.
• Гоголь боялся, что будет похоронен, находясь в летаргическом сне. Литературный гений просил, чтобы в будущем его тело предали земле только после появления трупных пятен. По легенде, Гоголь проснулся в гробу. Когда тело литератора перезахоронили, удивленные присутствующие увидели, что голова покойника была повернута набок.

Библиография

• «Вечера на хуторе близ Диканьки» (1831–1832)
• «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» (1834)
• «Вий» (1835)
• «Старосветские помещики» (1835)
• «Тарас Бульба» (1835)
• «Невский проспект» (1835)
• «Ревизор» (1836)
• «Нос» (1836)
• «Записки сумасшедшего» (1835)
• «Портрет» (1835)
• «Коляска» (1836)
• «Женитьба» (1842)
• «Мёртвые души» (1842)
• «Шинель» (1843)

Его персона окружена ореолом тайн и мистики. Он отмечал: ««Я почитаюсь загадкою для всех...». Но каким бы неразгаданным не показался жизненный и творческий путь писателя, неоспоримо лишь одно – неоценимый вклад в развитие русской литературы.

Детство

Мать Мария Ивановна (в девичестве Косяровская) до выхода замуж в 14 лет за 28-летнего Василия Афанасьевича жила в доме Трощинских. Вместе с мужем она участвовала в спектаклях в доме дяди-сенатора, слыла красавицей и талантливым человеком. Будущий писатель стал третьим ребенком из двенадцати детей семейной пары и самым старшим из шести выживших. Он получил имя в честь чудотворной иконы святого Николая, которая имелась в церкви села Диканька, расположенном в пятидесяти километрах от их местечка.

Ряд биографов отмечали, что:

Интерес к искусству у будущего классика в большой степени определила деятельность главы семьи;

На религиозность, творческое воображение и мистицизм повлияла глубоко набожная, впечатлительная и суеверная мать;

Раннее знакомство с образцами украинского фольклора, песнями, преданиями, колядками, обычаями сказалось на тематике произведений.

В 1818 году родители отправили 9-летнего сына в уездное Полтавское училище. В 1821-м при содействии Трощинского, любившего его мать как родную дочь, а его как внука, он стал учащимся Нежинской гимназии высших наук (ныне – госуниверситет им. Гоголя), где проявил творческий талант, играя в спектаклях и пробуя перо. Среди однокашников он слыл неустанным шутником, о писательстве как о деле своей жизни не помышлял, мечтая сделать что-то значимое на благо всей страны. В 1825 году умер его отец. Это стало большим ударом для юноши и всей его семьи.

В городе на Неве

Литературный дебют – издание в 1829 г. сочинения «Ганц Кюхельгартен» под псевдонимом В. Акулов – принес массу критических рецензий и новые разочарования. В подавленном настроении, имея с рождения слабые нервы, он скупил ее тираж и сжег, после чего уехал на месяц в Германию.

К концу года ему все же удалось устроиться на госслужбу в один из департаментов Министерства внутренних дел, где он впоследствии собрал ценный материал для своих петербургских повестей.

В 1830-м Гоголь издал ряд удачных литературных работ («Женщина», «Мысли о преподавании географии», «Учитель») и вскоре вошел в число элитных художников слова (Дельвиг, Пушкин , Плетнев, Жуковский, начал преподавать в учебном заведении для детей-сирот офицеров «Патриотический институт», давать частные уроки. В период 1831-1832 гг. появились «Вечера на хуторе близ Диканьки», получившие признание благодаря юмору и мастерскому переложению мистического украинского эпоса.

В 1834-м он перешел на кафедру истории Петербургского университета. На волне успеха он создал и опубликовал сочинение «Миргород», куда включил историческую повесть «Тарас Бульба» и мистическую «Вий», книгу «Арабески», где изложил свои взгляды на искусство, написал комедию «Ревизор», идею которой ему подсказал Пушкин.

На премьере «Ревизора» в 1836 году в Александрийском театре присутствовал император Николай I, подаривший автору в качестве похвалы перстень с бриллиантом. В полном восхищении от сатирического произведения были Пушкин, Вяземский, Жуковский, в отличие однако от большинства критиков. В связи с их отрицательными отзывами литератор впал в депрессию и решил сменить обстановку, отправившись в путешествие по Западной Европе.

Развитие творческой деятельности

Известие о гибели Александра Пушкина в 1837-м его в состояние глубочайшей скорби. Он воспринял свою начатую работу над «Мертвыми душами» как «священное завещание» (идею поэмы подарил ему поэт).

В 1841-м он снова побывал в России, где хлопотал по поводу издания поэмы и своих «Сочинений» в 4-х томах. С лета 1842 года за рубежом он продолжил трудиться над 2 томом повести, задуманной как трехтомное сочинение.

К 1845 году силы писателя были подорваны напряженной литературной деятельностью. У него случались глубокие обмороки с онемением тела и замедлением частоты пульса. Он консультировался с врачами, следовал их рекомендациям, но улучшения состояния не наступало. Высокие требования к самому себе, недовольство уровнем творческих достижений и критическая реакция общественности на «Выбранные места из переписки с друзьями» усугубили художественный кризис и расстройство здоровья автора.

Зиму 1847-1848 гг. он провел в Неаполе, изучая исторические труды, русскую периодику. В стремлении к духовному обновлению он совершил паломничество в Иерусалим, после чего окончательно вернулся из-за границы домой – проживал у родственников и друзей в Малороссии, в Москве, в Северной Пальмире.

Личная жизнь Николая Гоголя

Он любил сладости, готовить и угощать друзей украинскими варениками и галушками, стеснялся своего большого носа, был очень привязан к подаренному Пушкиным мопсу Джози, ему нравилось вязать на спицах и шить.

Ходили слухи о его гомосексуальных наклонностях, а также о том, что он якобы являлся агентом царской охранки.

Однако, окончив труд над 2-м томом поэмы в январе 1852 года, он почувствовал себя переутомленным. Его терзали сомнения в успехе, проблемы со здоровьем, предчувствие скорой кончины. В феврале он слег и в ночь с 11 на 12 число сжег все последние рукописи. Утром 21 февраля выдающегося мастера пера не стало.

Николай Гоголь. Тайна смерти

Точная причина смерти Гоголя до сих пор является предметом дискуссий. Версия о летаргическом сне и похоронах заживо была опровергнута после предсмертного слепка лица писателя. Распространено мнение, что Николай Васильевич страдал от психического расстройства (родоначальником теории стал психиатр В.Ф. Чиж) и в связи с этим не мог обслужить себя в бытовом плане и умер от истощения. Также выдвигалась версия, что писатель отравился лекарством от желудочного расстройства с повышенным содержанием ртути.

Николай Гоголь родился 20 марта (1 апреля) 1809 года в местечке Большие Сорочинцы на границе Полтавского и Миргородского уездов (Полтавская губерния). Он происходил из старинного украинского казацкого рода. В смутные времена Украины некоторые из его предков приставали и к шляхетству, и ещё дед Гоголя, Афанасий Демьянович Гоголь (1738-1805), писал в официальной бумаге, что «его предки, фамилией Гоголь, польской нации».

Прадед, Ян Гоголь, питомец Киевской академии, поселился в Полтавском крае, и от него пошло прозвание «Гоголей-Яновских». Отец Гоголя, Василий Афанасьевич Гоголь (1777-1825), умер, когда сыну было пятнадцать лет. Предполагают, что сценическая деятельность отца, который был человек веселого характера и замечательный рассказчик, не осталась без последствий и определила интересы будущего писателя, у которого рано проявилась склонность к театру.

Жизнь в деревне до школы и после шла в полнейшей обстановке малорусского быта, как панского, так и крестьянского. В этих впечатлениях был корень позднейших малорусских повестей Гоголя, его исторических и этнографических интересов. Впоследствии из Петербурга Гоголь постоянно обращался к матери, когда ему требовались новые бытовые подробности для его повестей. Влиянию матери приписывают задатки религиозности, впоследствии овладевшей всем существом Гоголя.

В возрасте десяти лет Гоголя отвезли в Полтаву для приготовления к гимназии, к одному из местных учителей; затем он поступил в Гимназию высших наук в Нежине (с мая 1821 по июнь 1828), где был сначала своекоштным, потом пансионером гимназии. Гоголь не был прилежным учеником, но обладал прекрасною памятью, за несколько дней готовился к экзаменам и переходил из класса в класс; он был очень слаб в языках и делал успехи только в рисовании и русской словесности.

В плохом обучении была, по-видимому, виновата и сама гимназия высших наук, на первое время не слишком хорошо организованная; например, преподаватель словесности был поклонник Хераскова и Державина и враг новейшей поэзии, в том числе и Пушкина.

Недостатки школы восполнялись самообразованием в кружке товарищей, где нашлись люди, разделявшие с Гоголем литературные интересы (Г. И. Высоцкий, по-видимому, имевший тогда на него немалое влияние; А. С. Данилевский, оставшийся его другом на всю жизнь, как и Н. Прокопович; Нестор Кукольник, с которым, впрочем, Гоголь никогда не сходился).

Товарищи выписывали в складчину журналы; затеяли свой рукописный журнал, где Гоголь много писал в стихах. С литературными интересами развилась и любовь к театру, где Гоголь, уже тогда отличавшийся необычным комизмом, был самым ревностным участником (ещё со второго года пребывания в Нежине). Юношеские опыты Гоголя складывались в стиле романтической риторики - не во вкусе Пушкина, которым Гоголь уже тогда восхищался, а скорее во вкусе Бестужева-Марлинского.

Смерть отца была тяжёлым ударом для всей семьи. Заботы о делах ложатся и на Гоголя; он дает советы, успокаивает мать, должен думать о будущем устройстве своих собственных дел. К концу пребывания в гимназии он мечтает о широкой общественной деятельности, которая, однако, видится ему вовсе не на литературном поприще; без сомнения под влиянием всего окружающего, он думает выдвинуться и приносить пользу обществу на службе, к которой на деле он был совершенно неспособен. Таким образом планы будущего были неясны; но любопытно, что Гоголем владела глубокая уверенность, что ему предстоит широкое поприще; он говорит уже об указаниях провидения и не может удовлетвориться тем, чем довольствуются простые обыватели, по его выражению, какими было большинство его нежинских товарищей.