Как поддержать человека который потерял близкого. Что сказать человеку, потерявшему близкого

У человека случилось горе. Человек потерял близкого. Что ему сказать?

Держись!

Самые частые слова, которые всегда первыми приходят в голову - Крепись! Держись! Мужайся! Мои соболезнования! Чем-то помочь? Ох, какой ужас… Ну, ты держись.

А что еще-то сказать? Утешить нечем, потерю мы не вернем. Держись друг! Дальше тоже непонятно как быть – то ли поддержать эту тему (а вдруг человеку так еще больнее от продолжения разговора), то ли сменить на нейтральную…

Слова эти говорятся не от равнодушия. Только для потерявшего человека остановилась жизнь и остановилось время, а для остальных – жизнь идет, а как иначе? Страшно слышать о нашем горе, но своя жизнь идет своим ходом. Но иногда хочется переспросить – за что держаться-то? Даже за веру в Бога трудно держаться, потому что вместе с потерей нарывает и отчаянное «Господи, Господи, почему ты оставил меня?».

Надо радоваться!

Вторая группа ценных советов скорбящему намного страшнее, чем все эти бесконечные «держись!».

«Радоваться надо, что у вас в жизни был такой человек и такая любовь!»
«А вы знаете, сколько бы бесплодных женщин мечтали о том, чтобы хотя бы 5 лет побыть мамой!»
«Да он же наконец отмучился! Как он тут страдал и все – больше не страдает!»

Не получается радоваться. Это подтвердит каждый, кто хоронил любимую 90-летнюю бабушку, например. Матушка Адриана (Малышева) ушла в 90. Она не раз была на волоске от смерти, весь последний год она тяжело и мучительно болела. Она просила Господа не раз забрать ее поскорее. Все ее друзья виделись с ней не так и часто – пару раз в год в лучшем случае. Большинство знало ее лишь пару лет. Когда она ушла, мы несмотря на все это осиротели…

Смерти вообще не стоит радоваться.

Смерть – это страшнейшее и злейшее зло.

И победил ее Христос, но пока мы в эту победу можем только верить, пока мы ее, как правило, не видим.

Кстати, и Христос не призывал радоваться смерти – он плакал, услышав о смерти Лазаря и воскресил сына Наинской вдовы.

А «смерть – приобретение» - сказал апостол Павел про себя, а не про других «для МЕНЯ жизнь – Христос, а смерть приобретение».

Ты – сильная!

Как он держится!
Какая она сильная!
Вы сильная, вы так мужественно переносите все…

Если человек, переживший потерю, на похоронах не плачет, не стенает и не убивается, а спокоен и улыбается – он не сильный. У него идет еще самая сильная фаза стресса. Когда он начнет рыдать и кричать – значит, первая стадия стресса проходит, ему стало чуть легче.

Есть такое точно описание в репортаже Соколова-Митрича о родственниках экипажа «Курска»:

«Вместе с нами ехали несколько молодых моряков и три человека, похожие на родственников. Две женщины и один мужчина. Сомневаться в их причастности к трагедии заставляло лишь одно обстоятельство: они улыбались. А когда нам пришлось толкать забарахливший автобус, женщины даже смеялись и радовались, как колхозницы в советских фильмах, возвращающиеся с битвы за урожай. «Вы из комитета солдатских матерей?» - спросил я. «Нет, мы родственники».

Вечером того же дня я познакомился с военными психологами из Санкт-Петербургской военно-медицинской академии. Профессор Вячеслав Шамрей, который работал с родными погибших на «Комсомольце», сказал мне, что эта искренняя улыбка на лице убитого горем человека, называется «неосознанной психологической защитой». В самолете, на котором родственники летели в Мурманск, был дядечка, который, войдя в салон, радовался как ребенок: «Ну вот, хоть в самолете полетаю. А то сижу всю жизнь в своем Серпуховском районе, света белого не вижу!» Это значит, что дядечке было очень плохо.

К Рузлеву Саше едем… Старшему мичману… 24 года, второй отсек, - после слова «отсек» женщины зарыдали. - А это отец его, он здесь живет, тоже подводник, всю жизнь проплавал. Как зовут? Владимир Николаевич. Только вы его не спрашивайте ни о чем, пожалуйста».

Есть ли те, кто хорошо держится и не погружается в этот черно-белый мир горя? Не знаю. Но если человек «держится», значит, скорее всего, ему нужна и еще долго будет нужна поддержка духовная и психологическая. Все самое тяжелое может быть впереди.

Православные аргументы

Слава Богу, теперь у вас ангел-хранитель на небе!
Ваша доченька теперь ангел, ура, она же в Царствии Небесном!
Ваша жена теперь к вам близко, как никогда!

Помню, коллега была на похоронах дочери подруги. Коллега - нецерковная - была в ужасе от крестной той маленькой девочки, сгоревшей от лейкоза: «Представляете, она таким пластмассовым, жестким голосом чеканила – радуйтесь, ваша Маша теперь ангел! Какой прекрасный день! Она у Бога в Царствии Небесном! Это лучший ваш день!».

Тут штука в том что нам, верующим, действительно видится, что важно не «когда», а «как». Мы верим (и только тем и живем), что безгрешные дети и хорошо живущие взрослые не лишатся милости у Господа. Что страшно умирать без Бога, а с Богом ничего не страшно. Но это наше, в некотором смысле теоретическое знание. Человек, переживающий потерю, и сам может много рассказать всего такого богословски правильного и утешительного, если понадобится. «Ближе, чем когда-либо» - это ведь не чувствуется, особенно в первое время. Поэтому тут хочется сказать, «можно, пожалуйста, как обычно, чтобы все было?»

За месяцы, прошедшие со дня смерти мужа, кстати, я ни от одного священника не услышала этих «православных утешений». Наоборот, все отцы говорили мне о том, как тяжело, как трудно. Как они думали, что знают что-то о смерти, а оказалось, что знают мало. Что мир стал черно-белым. Что скорбь. Ни одного «наконец-то у вас ангел личный появился» я не услышала.

Об этом, наверное, может сказать только сам человек, прошедший через скорбь. Мне рассказывали, как матушка Наталия Николаевна Соколова, похоронившая за год двоих прекраснейших сыновей - протоиерея Феодора и владыку Сергия, сказала: «Я детей рожала для Царствия Небесного. Вот двое уже там». Но это только она сама могла сказать.

Время лечит?

Наверное, со временем эта рана с мясом через всю душу немного затягивается. Я пока это не знаю. Но в первые дни после трагедии все рядом, все стараются помочь и посочувствовать. А вот потом – у всех продолжается своя жизнь – а как иначе? И как-то кажется, что и самый острый период горя уже прошел. Нет. Первые недели не самые трудные. Как мне сказал мудрый человек, переживший потерю, через сорок дней только понемногу понимаешь, какое место в твоей жизни и душе занимал ушедший. Через месяц перестает казаться, что сейчас проснешься и все будет по-старому. Что это просто командировка. Ты осознаешь, что сюда – не вернется, что тут уже не будет.

Вот в это время и нужна поддержка, присутствие, внимание, работа. И просто тот, кто будет тебя слушать.

Утешить не получится. Утешить человека можно, но только если вернуть его потерю и воскресить умершего. И еще может утешить Господь.

Очень верно сказал протоиерей Алексий Уминский:

"Человек, который переживает этот момент и который действительно находит у Бога ответ, он настолько становится умным и опытным, что ему никто никакого совета дать не может. Он и так все знает. Ему не надо ничего говорить, он сам все прекрасно знает. Поэтому этот человек в советах не нуждается. Тяжело тем людям, которые в такой момент не хотят слушать Бога и ищут объяснения, обвинения, самообвинения. И тогда это тяжело, потому что это самоубийство. Утешить человека, не утешенного Богом, невозможно.

Конечно, утешать необходимо, надо быть рядом, очень важно в такой момент быть в окружении людей любящих и слышащих. Утешить человека, который не принял Божественного утешения, ни кому не удастся никогда, это невозможно."

А что говорить-то?

На самом деле, не так важно, что говорить человеку. Важно другое - есть ли у вас опыт страдания или нет.

Дело вот в чем. Есть два психологических понятия: симпатия и эмпатия.

Симпатия – это мы человеку сострадаем, но сами в такой ситуации никогда не были. И сказать «я тебя понимаю» мы, на самом деле, тут не можем. Потому что не понимаем. Понимаем, что плохо и страшно, но не знаем глубины этого ада, в котором сейчас человек находится. И не всякий опыт потери тут годится. Если мы похоронили любимого 95-летнего дядю, это еще не дает нам права сказать матери, похоронившей сына: «Я тебя понимаю». Если у нас нет такого опыта, то ваши слова для человека не будут, скорее всего, иметь никакого значения. Даже если он вас из вежливости слушает, фоном будет мысль – «Но у тебя-то все хорошо, почему ты говоришь, что меня понимаешь?».

А вот эмпатия – это когда ты человеку сострадаешь и ЗНАЕШЬ, что он переживает. Мать, похоронившая ребенка испытывает к другой матери, похоронившей ребенка эмпатию, сострадание, подкрепленное опытом. Вот тут каждое слово может быть хотя бы как-то воспринято и услышано. А главное – вот живой человек, который тоже такое пережил. Которому плохо, как и мне.

Поэтому очень важно организовать человеку встречу с теми, кто может проявить к нему эмпатию. Не намеренную встречу: «А вот тетя Маша, она тоже потеряла ребенка!». Ненавязчиво. Аккуратно рассказать, что вот можно к такому-то человеку съездить или что такой человек готов приехать поговорить. В интернете есть много форумов поддержки людей, переживающих потерю. В Рунете меньше, в англоязычном интернете больше – там собираются те, кто пережил или переживает. Быть с ними рядом – не облегчит боль утраты, но поддержит.

Помощь хорошего священника, у которого есть опыт потери или просто большой жизненный опыт. Помощь психолога, скорее всего, тоже понадобится.

Много молиться об умершем и о близких. Молиться самому и подавать сорокоусты в храмах. Можно и самому человек предложить поездить по храмам вместе, чтобы кругом подать сорокоусты и кругом помолиться, почитать псалтирь.

Если вы были знакомы с умершим - вспоминайте его вместе. Вспоминайте, что говорил, что делал, куда ездили, что обсуждали… Собственно, для того существуют и поминки - вспоминать человека, говорить о нем. «А помнишь, однажды мы встретились на остановке, а вы только вернулись из свадебного путешествия»….

Много, спокойно и долго слушать. Не утешая. Не приободряя, не прося радоваться. Он будет плакать, будет винить себя, будет пересказывать по миллиону раз одни и те же мелочи. Слушать. Просто помогать по хозяйству, с детьми, с делами. Говорить на бытовые темы. Быть рядом.

Когда погибают чьи-то родственники, мы зачастую не можем найти нужных слов, не знаем, как вести себя в такой ситуации. О том, как облегчить боль утраты, АиФ.ru рассказала начальник отдела центра экстренной психологической помощи МЧС России Лариса Пыжьянова.

Наталья Кожина: Лариса Григорьевна, когда люди теряют близких, сложно подобрать какие-то слова… И всё же, как можно поддержать человека?

Лариса Пыжьянова: Люди очень боятся такой ситуации, они не знают, что говорить. Слова должны быть естественными, если вам что-то хочется сказать и это идёт от души, то скажите. Не стоит суетиться вокруг человека и стараться занять его разговором. Если он молчит, вы видите, что ему плохо, просто сядьте с ним рядом, если он к вам повернётся и начнёт говорить сам, то слушайте и поддерживайте. Бывает, что человеку просто надо выговориться, не мешайте ему сделать это.

– Какие фразы лучше вообще не произносить?

– Нельзя говорить «успокойтесь», «не плачьте», «всё пройдёт», «вы ещё устроите свою жизнь». Дело в том, что в момент, когда человек узнал о гибели близкого, это кажется невозможным. Всё остальное будет восприниматься как прямое оскорбление и предательство умершего. Мы (психологи МЧС России) всегда говорим только правду, и эта правда заключается в очень грамотном информировании человека о том, что с ним происходит, и что будет дальше. Людям часто кажется, что они сходят с ума, они пугаются собственных реакций. Это может быть агрессия, истерика, а бывает, наоборот, полное спокойствие.

Часто можно услышать: «Что со мной происходит? Я же любила своего мужа, почему я сейчас ничего не чувствую?». Тогда мы рассказываем, что это состояние абсолютно нормально, это шок, когда ваше сознание не допускает мысль, что вы потеряли близкого человека, это очень мощная защитная реакция. Когда придёт осознание, тогда придёт горе, слёзы, которые вам нужно будет пережить. Вам придётся жить, засыпать и просыпаться с осознанием потери. Но будет проходить время, и боль станет утихать. На смену ей придут другие чувства. Есть такое понятие - «светлая печаль», когда у человека сердце сжимается, но он с улыбкой вспоминает о том, что было, какие-то светлые эпизоды из своей прошлой жизни. Это наступит, но для этого нужно время.

– Лариса Григорьевна, как вести себя коллегам, друзьям тех, кто потерял родных?

– Первые 3–4 месяца после гибели - это период острого горя, когда сложнее всего. Здесь важно, чтобы рядом были близкие и друзья. Часто бывает, что в первые дни человека окружают вниманием и заботой, особенно до 9 дней, а потом все возвращаются к своей привычной жизни. И человек, потерявший близкого, оказывается в вакууме, у него возникает ощущение, что его бросили и предали. У меня были люди, которые говорили мне: «Когда всё было хорошо, друзья были рядом. А сейчас все боятся заразиться моим горем, кому нужен вечно плачущий человек?». Это ещё больше усугубляет состояние.

Надо говорить человеку: «Мы рядом с тобой, и мы будем столько, сколько понадобится». Будьте постоянно в контакте с тем, кто переживает утрату. Да, у каждого есть свои заботы, но всегда можно позвонить и узнать, как дела, зайти поговорить. Когда проходит период острого горя, у человека может возникнуть потребность говорить об умершем, рассматривать его фотографии. Не отстраняйтесь от него, слушайте, задавайте какие-то вопросы, как бы неловко это ни казалось.

– Некоторые советуют поменять обстановку, уехать куда-нибудь, вы поддерживаете этот метод?

– Мы не рекомендуем в течение года после смерти близкого что-то кардинально менять в своей жизни: переезжать, менять работу. Потому что в этот период человек находится в изменённом состоянии, и, как правило, все решения принимаются им под влиянием эмоций. Когда люди теряют ребёнка, часто можно услышать: «Наверное, надо родить ещё раз, чтобы заглушить эту боль». Но на самом деле это очень опасно, прежде всего, для того, кто родится, потому что он может стать «ребёнком-заменителем».

Родители на него могут возложить все те надежды, которые не успел выполнить погибший ребёнок. Но в открытую, безусловно, лучше этого не говорить, а преподнести всё более мягко: «Подумайте о своём состоянии, вы должны восстановиться за этот год, для того чтобы родился здоровый ребёнок».

– Сейчас предстоит очень сложный момент - опознание и похороны, часто бывает, что кого-то из родных стараются оградить от организационных моментов, это правильно?

– На самом деле, особенно тяжело приходится тем, кто не может принять участие в решении всех важных моментов после гибели человека. Иногда нам говорят: «Жена не поедет, ей очень тяжело, она не будет принимать в этом участие». Это неправильно. Надо по максимуму задействовать всех близких в процессе первых дней подготовки к похоронам и решении каких-то вопросов. Это важно, когда человек находится в активной деятельности, ему становится легче от того, что он что-то делает в последний раз для своего близкого, не надо отгораживать его от этого и говорить: «Отдохни, поспи, мы сами всё сделаем». Наоборот, вовлекайте человека как можно больше.

– Как понять, что человек, потерявший близкого, сам не сможет справиться с утратой, и ему нужна помощь специалиста?

– Любые реакции, которые происходят в первый год (полтора) после смерти близкого - нормальные. Это может быть агрессия, депрессия, перепады настроения. Почему мы берём именно этот промежуток времени? За 12 месяцев человек в одиночку переживает всё то, что он раньше переживал вместе со своим близким: отпуск, день рождения, Новый год и т.д. После года, максимум полутора лет - становится легче. Но если даже спустя это время человек не может вернуться к обычной жизни, значит, нужна помощь специалиста. Всё, что происходит до года - это норма, и об этом надо предупреждать близких и работодателей, потому что человек может начать хуже работать. Но всё наладится, дайте ему время. Ещё есть такой момент, когда в окружении начинают говорить: «Всё, уже прошло много времени, давай, возвращайся к жизни». На самом деле каждый переживает своё горе по-разному, одному надо 1–2 месяца, другому нужен год, и это абсолютно нормально.

Ольга Коляда, практический психолог, преподаватель тренингового центра «Ладья»: Как быть, если не ты потерял близкого, а кто-то рядом — родственник, друг, сослуживец?Звонить или не звонить? Подходить или нет? Что сказать? Как поддержать? Каких действий избегать, чтобы человеку не стало хуже? Что нужно понимать о человеке, переживающем потерю? Звонить или не звонить, подходить или не беспокоить? Звонить и подходить!

Человек, переживающий потерю, нуждается в ощущении того, что вокруг него еще остались живые люди, друзья, близкие. Если вы никак не проявитесь, у человека может сложиться впечатление, что он потерял еще и вас, что вам дела нет до него его горя. Может появиться обида на вас и желание от вас закрыться. Например, когда умерла моя бабушка (я была еще ребенком), моя мама очень обиделась на тех своих подруг, которые ей не позвонили с соболезнованиями, и прекратила с ними всякое общение на всю оставшуюся жизнь.

Подходить или нет? Что сказать?

Часто те, кто рядом, не звонят и не подходят потому, что сами мучаются мыслью — «а что я могу ему, ей сказать?» и переживанием, что любые их действия в свете утраты кажутся бессмысленными, потому как потерю не вернут. Правильно, не вернут. Но состояние того, кто остался, улучшить (или не дать ему ухудшиться) — вы можете. При этом главное — быть искренним!

Люди, переживающие горе, очень чутки на фальшь и неискренность. А еще они так погружены в свое переживание, что до ваших переживаний им какое-то время нет дела. Поэтому рассказывать о том, как именно вы за них переживаете, не стоит. Общаться так, как будто ничего не произошло — тоже не стоит, это будет получаться фальшиво.

Можно и нужно говорить глупые вещи, если это — от души.

Например, сказать, что вы не знаете, чем помочь, но хотите быть полезным, полезной человеку. Или что вы понимаете, что все слова бесполезны, и потому не знаете, что сказать. Или что вы чувствуете, что вам нужно быть рядом с человеком, переживающим потерю, но что делать, вы не знаете. Подобных мыслей, высказанных искренне, так, как есть, вполне достаточно для того, чтобы человек понял, что вы его не бросили, он вас не потерял. А это самое для него ценное в это время.

Как поддержать?

Если потеря произошла вследствие смерти — можно поддержать деньгами. Похоронные хлопоты часто оказываются значительным ударом по бюджету и любые деньги будут поддержкой. Но деньги — все же не главное. В любом случае (и в том, когда уход близкого не связан со смертью) — главное, быть рядом с человеком и помогать ему не забывать о себе, своем теле, простых бытовых задачах и потребностях.

И давать ему душевное тепло. Если отношения позволяют — обнимать, брать за руку, греть руками область плеч и середины груди (где душа находится, как говорят). Выслушивать, не споря, сочувствуя, вместе плача и смеясь, все, что человек будет выговаривать. Брать на себя простые бытовые задачи — купить продукты, приготовить еды, поухаживать за детьми, взять на себя какие-то поручения по работе (если это возможно).

Первую неделю человека, переживающего потерю, лучше одного не оставлять. Гомеопаты рекомендуют всем, переживающим потерю близких, 2 недели принимать препарат «Игнация-30» (7 шариков 1 раз в день). Также показаны успокаивающие чаи и травы на ночь.

От недели и до 40 дней (все сроки приблизительные) в среднем нужно учитывать, что часть душевных и умственных сил направляется на переосмысление произошедшего и всех выводов о том, что из этого следует. Процесс этот не всегда осознается, но всегда отнимает много сил и требует в этот период жизни в «безопасном режиме».

Человеку стоит напоминать, что себя надо беречь, помогать ему находить способы отдыхать душой и по возможности восстанавливаться с помощью тех занятий, которые ему это самое восстановление дают. Это могут быть очень разные вещи — музыка, ароматерапия, массаж, прогулки на природе, спорт, книги и телефильмы, определенная еда, медитация, общение с домашним животным, творчество, связанное с памятью об ушедшем (на другое обычно в этот период сил очень мало), поездка на отдых и т.д. Помогают также регулярные вопросы: «как ты?» без настаивания на ответе.

Сам по себе вопрос возвращает человека к себе и помогает не терять ощущение себя и контакт с собой. Если человек при вас плачет или горюет — не стоит стесняться, если вам плакать вместе с ним и горевать неохота. Это нормально и ничего такого от вас не требуется. Побудьте молча рядом с плачущим, если это удобно — приобнимите, если надо — подайте носовой платок. Как-то специально утешать или жалеть без просьбы — не стоит — это может оказаться не бережным.

Если человек, переживающий потерю, сильно горюет об ушедшем, можно осторожно (не настаивая) предложить написать ушедшему письмо (и не отправлять) со всеми словами, мыслями и чувствами, которые человек хотел бы ушедшему выразить (в случае смерти ушедшего такие письма хорошо потом сжигать). Если человек захочет поговорить с вами об ушедшем — не отказывайте, выслушайте, но сами старайтесь говорить не много. Главная задача такого разговора — дать человеку выговориться, а не обсудить вместе жизнь и характер ушедшего.

После 40 дней (или несколько позже) полезно начать задавать человеку вопросы о том, как он хочет жить дальше — чем заниматься, как себя радовать, куда двигаться. Если подобные вопросы встречаются унынием — значит, их время еще не пришло. Если уныние продолжается, не ослабевая, и думать о том, как жить дальше — человек отказывается и через полгода — имеет смысл озаботиться поиском специалиста, помогающего выйти из депрессии. Если через год — помощь специалиста необходима.

Через полгода — год после печальных событий тем, кто рядом, уже надоедает заботиться о своем ближнем, переживающем потерю. Кажется, что человек уже должен был оправиться и можно забыть про печальное событие. Это — ошибка! Вы-то забыть можете, а у человека чувства только-только переходят из острой стадии переживаний в более мягкую, но глубокую. И это глубокое проживание своего горя, если человека не поддержать, может затянуться и привести к усилению всяких хронических болячек, депрессии, уходу от активной жизни.

Особенно склонны к этому пожилые люди, но не только они. В этот период тем, кто рядом, стоит по-прежнему оставаться рядом с тем, кто переживает потерю, но в общении сместить акцент с разговоров о прошлом и об ушедшем человеке (если такие разговоры до этого велись), на время нынешнее, новое устроение жизни, поиск нынешних интересов и задач, которые смогут увлечь переживающего потерю. И если такие интересы найдены — всячески их поддерживать. А о прошлом и ушедшем самому не напоминать. В этот же период уже можно начинать рассказывать о себе и своих делах и планах. Это будет отвлекать переживающего горе от мыслей о своем горе, а возможно и еще чем-то увлечет его.

Чего делать не стоит?

• Не стоит предлагать, требовать успокоиться и взять себя в руки. Это может загнать переживания внутрь и привести к неврозам и другим болезням.
• Не стоит специально отвлекать человека от переживания. Это не даст прожить все необходимое вовремя и затянет процесс.
• Как ни странно — не стоит проявлять жалость, жалеть. Поддерживать, сочувствовать — да. Жалеть — нет. Многие не хотят говорить о своем горе именно из страха, что их начнут жалеть. Тут дело в том, что у переживающего потерю чувств много, и глубоких, и разных. А жалость типа «бедная (-ый) ты моя (мой), несчастная (-ый)» переводят человека на уровень довольно мелкого жаления себя, и растравляют именно этот слой. Выбраться из этого слоя человеку самому сложно, сил мало, а прочие, более глубокие переживания, остаются непрожитыми и тяжестью продолжают лежать на душе.
• Не стоит мешать заниматься делами, с вашей точки зрения, бессмысленными. Если они не вредны для здоровья переживающего потерю. Возможно, с помощью этих, выглядящих ненужными, действий, человек интуитивно оказывает себе психологическую самопомощь. Понаблюдайте, если человеку в результате становится легче, значит, эти действия имеют значение для его души.

Что нужно понимать о человеке, переживающем потерю?

Что ваш ближний сейчас в особом, измененном состоянии сознания. С повышенной чувствительностью, ранимостью, возможно, раздражительностью. С вниманием, направленным в себя и в прошлое. И как следствие — со слабым восприятием всего окружающего (и вас, как части окружающего, кстати), что не относится напрямую к его потере. У переживающего потерю на какое-то время теряются ориентиры — большинство целей на будущее, понимание своего места в мире, привычный уклад жизни. Если ушедший не был малым ребенком — то часто теряется еще и физическая, материальная, техническая помощь, которая была опорой в жизни.

Окружающие могут взять на себя эту помощь или помочь человеку найти другие способы получения этой помощи. Часто теряется еще и моральная поддержка, если с ушедшим были хорошие душевные отношения. (Это восполнить труднее и требуется время, чтобы перестроиться на жизнь без этой поддержки — это не приятно, но возможно.) Год после потери является критическим в части здоровья человека — хронические болезни могут обостриться в любой момент и требуется повышенная бережность и внимание ко всем изменениям в здоровье.

Для окружающих все это, конечно, довольно хлопотно и сложно. Но если человек вам дорог, то забота стоит того. Поддержку в таких ситуациях люди потом ценят и помнят с благодарностью всю оставшуюся жизнь…

Подготовлено совместно с центром «Ладья»

Когда в семье происходит внезапная смерть, это всегда горе. А в ситуации с детьми смерть - это еще и то, что противоестественно. Против законов самой жизни, где дети - наше продолжение, с точки зрения хода истории. И их смерть становится смертью части нас и нашего будущего, поворачивая время вспять…

Это то, к чему трудно подготовиться и с чем невыносимо больно, а поначалу невозможно смириться, даже если ребенок тяжело болен с рождения, и врачи изначально не давали благоприятных прогнозов. Родители верят в чудо исцеления до последнего и делают все возможное, а порой и невозможное.

Часто тема смерти ребенка так небезопасна и болезненна, что о ней предпочитают не говорить. В историях семей эти события замалчиваются, избегаются, становятся запретными, табуированными. Повисают сильной, пугающей, бездонной, негативно-заряженной, напряженной пропастью.

Объясняется это наличием очень сильных глубинных негативных переживаний: тут и разные виды вины, включая «вину выжившего », стыд , отчаяние , и беспомощность , и страх осуждения близким окружением и обществом, которое, часто не зная ситуации, стремится обвинить «плохих» родителей - «не справились», «не уберегли».

Это также отвержение , так как часто вокруг горюющих семей образуется вакуум из-за того, что другие сами очень пугаются своих чувств на тему смерти или попросту не знают, что говорить, как утешить, а для многих невыносимо быть рядом с горем и сильными чувствами. Для горюющей же семьи это выглядит, как «все отвернулись» по непонятной причине, «образовался вакуум», через который ни к кому не пробиться.

Есть статистика, что многие семьи после потери ребенка, даже если есть другие дети и за плечами много счастливых совместно прожитых лет, распадаются. Из известных случаев, как пример можно привести семью известных певцов Альбано и Ромины Пауэр. Их дочь не умерла, но была похищена. И это привело к расставанию звездного дуэта.

В этой ситуации речь идет о потере ребенка и горе переживания утраты. Часто это происходит потому, что родители замыкаются в себе, не делятся друг с другом своими переживаниями, не знают, как поддержать партнера или как принять помощь близких. Горе каждого проживается в одиночку и оттого сильнее, оба чувствуют себя непонятыми, между ними вырастает стена отстранения, накапливаются уже вторичные горечь и обиды.

При этом оба могут дополнительно раниться друг о друга, соревнуясь, чье горе больше, выясняя «кто виноват» или не умея, не находя в себе силы простить, например, если имел место несчастный случай, который произошел в присутствии или по оплошности-незнанию одного из родителей.

Бывает, что сам вид партнера, выступает как напоминание о произошедшей трагедии, как триггер, запуская страдание. Так формируется замкнутый круг, из которого без специальной помощи часто не выбраться.

Встречаются и такие пары, кто проживают эту трагедию вместе, становятся ближе, сплоченнее, сильнее. Это дает надежду и нам, тем, кто работает с горем. Но даже для этих поддерживающих друг друга пар - это очень тяжелое испытание.

Процесс горевания при смерти детей чаще имеет тенденцию к так называемому застреванию. Когда закономерные этапы проживания утраты перестают естественным образом сменять друг друга, застревая на одном из них.

Так, годами может сохраняться в неприкосновенном виде комната и вещи ребенка. Происходит как бы отрицание самого факта смерти. Ребенка «ждут» или не отпускают память о нем. Процесс горевания как таковой в этом случае даже не начинается.

Часто это бывает, если ребенка похищают, или его тело не находят или находят, но в очень измененном виде в результате пожара, падения, обрушения здания или аварии, и родителям факт смерти не представляется очевидным. Будто нет той особенной точки отсчета, точки невозврата, от которой начинается принятие случившегося и проживание трагедии. Есть бесконечное наполненное болью ожидание и бессознательное откладывание встречи с еще большей болью в страхе не пережить ее.

Часто, когда в семье приняты запреты на проявление эмоций и их подавление, когда действуют защитные механизмы отрицания, вытеснения и рационализации, родственники, чтобы не сталкиваться с собственными переживаниями и страхом смерти или переживаниями убитых горем родителей, начинают давать советы матери, потерявшей ребенка из разряда: «Не плачь!», «Живи ради мужа», или других детей, если они есть, «Другого родишь, какие твои годы!», «Во времена войны тоже детей теряли и ничего, - никто не умер», могут приводиться истории старшего поколения «достойно переживших» детскую смерть, «Бог дал, бог взял. Смирись!».

Еще хуже могут звучать только прямые обвинения «Не уследила!», «Как ты могла?!», «Как только таких свет носит? Убить собственного ребенка!» То есть, по сути, игнорируют , не понимают и обесценивают ее чувства. А в последнем случае еще и обвиняют в произошедшем.

И хоть за этими словами могут стоять самые благие намерения «помочь родному любимому человеку побыстрее забыть произошедшее, избавить от боли, помочь вернуться к нормальной жизни и справиться», но в этом для горюющих, увы, нет ни поддержки, ни помощи, ни принятия, ни самой любви.

Более того, в отдельных случаях подобные комментарии могут ухудшить ситуацию: привести к затяжной депрессии, суицидальным мыслям и дополнительной травматизации. Поэтому очень важно думать о последствиях сказанного, аккуратно выбирать слова поддержки, а если непонятно, что говорить и как себя вести, лучше молчать и ничего не делать. Просто быть рядом.

Либо честно признаться в своих чувствах и мыслях, и рассказать, что хотите помочь, но не знаете, как, что вам невыносимо видеть их переживания, что вы очень боитесь смерти или чувствуете себя беспомощными перед случившимся. Ваша искренность будет лучше любых советов. Помните, главное, не навредить.

Запретить чувствовать невозможно . Равно как проконтролировать процесс проживания горя. К тому же в силу личностных психологических и физиологических особенностей мы по-разному будем по силе и продолжительности чувствовать, проживать и выражать свои эмоции.

Любое горе потери требует времени и сил на восстановление, а точнее даже на то, что называется «научиться жить без». Чем горе сильнее, тем труднее и дольше этот процесс восстановления протекает.

Как помочь близкому пережить смерть ребенка?

Для горюющих важно:

• не замыкаться в горе;

• чтобы было к кому обратиться;

• иметь возможность выговориться и быть услышанным;

• понять, что с ними происходит;

• получить право на свое горе и признание своих чувств;

• выразить переживания и боль, как минимум, назвать и проговорить их;

• получить поддержку, утешение и спокойное принятие,

• найти новые смыслы жить

Чтобы помочь близкому пережить горе, важно:

Это быть доступным. Проводить время вместе. Писать. Звонить. Спрашивать, что можешь сделать. Говорить, что ты рядом. Что на тебя можно рассчитывать. Что ты хочешь помочь и быть вместе. При этом не нужно заставлять себя проводить вместе все 24 часа. Можно помогать небольшими действиями. Особенно в первое время и тогда, когда просят. Важно не оставлять надолго, быть рядом физически и эмоционально особенно в значимые моменты (общение с моргом, похороны, 9 дней) и помнить о первых годовщинах.

2. Говорить о случившемся. Воспоминания исцеляют.

Спрашивать детально и подробно, что произошло, когда, где, что человек чувствовал, что делал, кто еще там был, как реагировали люди, кто что сказал или сделал, что делал он/она в ответ. При этом важно не оценивать, не сравнивать, не комментировать, а спрашивать и слушать.

Считается, что многократное повторение рассказа о том, что случилось, помогает пережить горе и тяжелые воспоминания, этот же принцип применяется в работе с посттравматическим стрессовым расстройством, возникающим у людей, подвергшимся сильным, продолжительным или повторяющимся психотравмирующим воздействиям: участников боевых действий, выживших после терактов, катастроф или стихийных бедствий.

Важно! Спрашивать и говорить о случившемся стоит при одном непременном условии: если потерявший ребенка хочет сам об этом говорить.

3. Помочь выражать боль.

Важно понять, что происходит с горюющим, что он чувствует. Что именно он потерял с потерей этого ребенка, какие надежды, ожидания, мечты, возможности, планы, картину будущего, представления о себе. Важно назвать все эмоции, проговорить страхи: страх смерти, страх одиночества, страх будущего, страх винить себя в случившемся и т.д.

Если человеку трудно называть свои эмоции, так бывает зачастую в семьях, где не принято их выражать, можно попросить описать, где в теле он/она чувствует свою боль или горе, какие они - по размеру, плотности, температуре, положению, подвижности, цвету.

У некоторых рождаются образы «готовый взорваться сгусток темной энергии», «каменная плита, придавившая грудь и мешающая дышать», «засасывающая воронка в середине груди», «обжигающий сердце огонь». Если трудно выразить словами, можно попросить нарисовать.

Как бы неуместно ни звучала ваша просьба иногда стоит попросить и даже настоять это сделать, так как любая выраженная эмоция, названная словом, ощущением, образом или изображением переводит переживание изнутри вовне, помогает осознанию и в итоге проживанию и избавлению от нее, выпускает ее из тела. Пусть не сразу и не полностью, но это принесет небольшое облегчение.

4. Успокаивать и утешать.

Если вы не знаете, что делать, спросите, что вы можете сделать, чтобы утешить горюющего. Сильный стресс часто приводит к регрессу того, кто его переживает. А, значит, подойдут способы утешения, которые нам помогали, когда мы были маленькими.

Для кого-то полезным может быть просто посидеть рядом в тишине. Кому-то нужно, чтобы его обняли и поплакали вместе. Иногда успокаивают тактильные прикосновения - поглаживания по спине или голове. Иногда тихие мелодичные спокойные баюкающие слова утешающего.

Во время стресса выделяется адреналин, который при определенной длительности воздействия приводит к спазму периферических сосудов, и человеку может казаться, что он замерз и его знобит, плюс воздействие психологического стресса, который добавляет ощущение внутренней дрожи. В этом случае временное облегчение принесет чашка горячего чая и плед.

5. Быть искренним, когда вы стараетесь помочь горюющему.

Так, слова, которые помогли бы во многих других ситуациях, в случае горя по умершему ребенку не работают. Сказав, например, «Я тебя понимаю», вы можете неожиданно для себя нарваться на сильный протест, сопротивление и даже ярость. «Как можешь ТЫ понять меня, если твой ребенок жив?!! Если ты не знаешь, что такое смерть своего малыша?!»

Так что уместнее сказать, как есть: «Я даже представить себе не могу ту боль, что ты сейчас переживаешь». «Нет горя сильнее, чем горе матери, потерявшей ребенка». Повторюсь, если не знаете, как правильно сказать, лучше ничего не говорите .

6. Быть внимательным.

Важно вовремя разглядеть, если появляются опасные симптомы и убедить обратиться к специалистам за медикаментозной терапией или психологической помощью.

Особое внимание стоит уделить:

• суицидальным мыслям и действиям, когда человек говорит, что не хочет жить или даже предпринимает попытки покончить с жизнью;

• депрессии, когда за непродолжительное время происходит резкая потеря веса (более 5 кг за неделю-две), нарушается сон - человек сутками не может заснуть, а заснув часто просыпается; человек полностью отрешен от реальности, потерян, погружен в свои мысли, не реагирует на происходящее, сидит все время раскачиваясь из стороны в сторону, по лицу непрерывно текут слезы или, наоборот, лицо ничего не выражает, взгляд устремлен внутрь или в одну точку (при этом данное состояние длится сутками);

• в поведении или ощущениях появляется неадекватность: истерический смех, разговоры о ребенке, как о живом, галлюцинации, навязчивые мысли или подчеркнутое спокойное равнодушие, будто ничего не произошло;

• возникают физические симптомы, как например, потеря сознания, резкие боли в животе или острые боли за грудиной, возможна соматизация душевной боли и возникновение инфаркта.

Так, девочка 5-ти лет, присутствующая при смерти 2-х летнего братика, произошедшей от удушения, когда он подавился маленькой деталью конструктора, перестала есть твердую пищу. Любой комок вызывал у нее приступ удушья, сопровождающийся позывами к рвоте.

Тем не менее, если вас что-то беспокоит в состоянии горюющего, лучше проконсультироваться со специалистом. Практически во всех случаях, с которыми я сталкивалась в своей практике, первое время, особенно первые дни после случившегося, было необходимо применение разной силы и дозы успокоительных медикаментозных средств, которые, в некоторых случаях, использовались в течение месяца и более после похорон. Необходимо, чтобы лекарство назначал врач, так как возможны нюансы в схемах и дозировках.

Для близких и утешающих ВАЖНО :

• Молчать, если не знаешь, что сказать.

• Быть искренним и честным. Говорить то, что действительно думаешь и чувствуешь, не притворяться и не приуменьшать.

• Слушать себя. Не делать того, чего не хочешь.

• Опираться на свое мнение. Не делать того, что «принято», если не разделяешь этого или чувствуешь, что это неуместно.

• Избегать общепринятых утешительных фраз и советов: «Возьми себя в руки», «Перестань изводить себя», «Время лечит», «Постарайся забыть», «Живи будущим», «Будь сильной», «Надо жить дальше», «Отмучился», «Так захотел Господь».

Чего делать НЕ стоит или «20 НЕЛЬЗЯ»:

2. Не избегай, но и не заставляй себя;

3. Не переводи разговор;

4. Не советуй;

5. Не запрещай чувствовать и говорить о боли;

6. Не сдерживай своих переживаний;

7. Не бойся;

8. Не осуждай;

9. Не обманывай;

10. Не обесценивай;

11. Не вмешивайся;

13. Не говори, что понимаешь;

14. Не старайся развеселить;

15. Не ищи оправданий;

16. Не вини;

17. Не спасай;

18. Не ограждай от реальности и боли;

19. Не организовывай похороны вместо;

20. Не бери на себя организацию жизни.

Что стоит попробовать или «20 СПОСОБОВ ПОМОЧЬ»:

2. Слушай горюющего;

3. Слушай свое сердце;

4. Будь рядом;

5. Дай говорить;

6. Помоги выразить переживания;

7. Услышь;

8. Пойми;

9. Успокой;

10. Будь честен;

11. Сочувствуй;

12. Спрашивай;

13. Говори;

14. Вспоминай;

15. Делай вместе простые дела;

16. Обними;

17. Посиди рядом;

18. Позаботься;

19. Найди силы вынести боль и слезы другого;

20. Люби.

Терапия показана в ситуациях патологического горя, когда происходит застревание на одном из этапов процесса горевания, или сложного горя, например, когда есть множественные утраты - в аварии погиб супруг и ребенок, или в опыте человека есть неоплаканный близкий родственник, горевание по которому было под запретом. Например, по причине того, что умерший покончил жизнь самоубийством, в верующей семье было не принято об этом говорить, равно как невозможно официально оплакать утрату и приемлемым способом чтить память, а смерть собственного ребенка актуализировала и прошлое не пережитое горе.

* В статье использовались данные из книги Хорхе Букая «Путь слез»

Горе – это внутреннее переживание потери, а также связанные с этим мысли и чувства. Специалист по проблемам социальной психиатрии Эрих Линдеманн посвятил целую работу такому эмоциональному состоянию, назвав его «острым горем».

Психолог перечисляет 6 признаков или симптомов острого горя:

1. Физическое страдание – постоянные вздохи, жалобы на потерю сил и истощение, отсутствие аппетита ;
2. Изменение сознания – легкое чувство нереальности, ощущение увеличения эмоциональной дистанции, отделяющей горюющего от других людей, поглощенность образом умершего;
3. Чувство вины – поиск в событиях, предшествующих смерти близкого, свидетельств того, что не сделал для умершего все, что мог; обвинение себя в невнимательности, преувеличение значимости своих малейших оплошностей;
4. Враждебные реакции – утрата теплоты в отношениях с людьми, раздражение, злость и даже агрессия в их адрес, желание, чтобы они не беспокоили;
5. Утрата моделей поведения – торопливость, непоседливость, бесцельные движения, постоянные поиски какого-либо занятия и неспособность организовать его, потеря интереса к чему бы то ни было;
6. Появление у горюющего черт умершего, особенно симптомов его последнего заболевания или манеры поведения – этот симптом находится уже на границе патологического реагирования.

Переживание горя индивидуально, но, вместе с тем, оно имеет свои фазы . Безусловно, длительность и их последовательность может варьироваться.

1. Шок и оцепенение

«Не может быть!» – такова первая реакция на весть о смерти близкого человека. Характерное состояние может длиться от нескольких секунд до нескольких недель, в среднем оно продолжается 9 дней. Человек испытывает ощущение нереальности происходящего, душевное онемение, бесчувственность, физиологические и поведенческие нарушения. Если утрата оказывается слишком ошеломляющей или внезапной, следующие за ней шоковое состояние и отрицание случившегося иногда принимают парадоксальные формы, заставляющие окружающих сомневаться в психическом здоровье человека. Это не говорит о помешательстве, просто психика человека не в состоянии вынести удар и на какое-то время стремится отгородиться от ужасной реальности, создав иллюзорный мир. На этой стадии горюющий может искать в толпе умершего, разговаривать с ним, «слышать» его шаги, ставить на стол лишний столовый прибор... Вещи и комната покойного могут сохраняться в неприкосновенности на случай «возвращения».

Чем и как можно помочь человеку в фазе шока?

Разговаривать и утешать его совершенно бесполезно. Он все равно вас не слышит, а на все попытки его утешить лишь скажет, что чувствует себя хорошо. В такие моменты хорошо бы постоянно быть рядом, ни на секунду не оставляя человека одного, не выпуская его из поля внимания, чтобы не пропустить острое реактивное состояние. При этом не обязательно с ним разговаривать, можно просто молча быть рядом.

Иногда бывает достаточно одних тактильных контактов, чтобы вывести человека из тяжелейшего шока. Особенно хороши такие движения, как поглаживания по голове. В этот момент многие люди чувствуют себя маленькими, беззащитными, им хочется заплакать, как они плакали в детстве. Если вам удалось вызвать слезы, значит, человек переходит в следующую фазу.

Нужно вызвать у человека любые сильные чувства – они способны вывести его из шока. Очевидно, что состояние большой радости пробудить не просто, но здесь подходит и злость.

2. Гнев и обида

Могут длиться от нескольких дней до 2-3 недель. После того, как факт утраты начинает признаваться, все острее ощущается отсутствие близкого человека. Переживающий горе вновь и вновь в уме прокручивает обстоятельства его смерти и предшествовавшие ей события. Чем больше он думает об этом, тем больше у него возникает вопросов. Человеку трудно смириться с потерей. Он силится постичь случившееся, отыскать тому причины, задавая себе массу разных «почему»: «Почему именно он?», «Почему (за что) на нас свалилось такое несчастье?», «Почему не удержал/ла его дома?», «Почему не настоял/ла обратиться в больницу?»... Гнев и обвинение могут быть направлены на судьбу, Бога, на людей. Реакция гнева может быть направлена и на самого умершего: за то, что покинул и стал причиной страданий; за то, что не написал завещания; оставил после себя кучу проблем, в том числе материальных; за то, что допустил оплошность и не смог избежать смерти. Все эти негативные эмоции вполне естественны для человека, переживающего горе. Просто это реакция на собственную беспомощность в данной ситуации.

3. Стадия вины и навязчивости

Человек, страдающий от угрызений совести по поводу того, что он был несправедлив к умершему или не предотвратил его смерть, может убеждать сам себя, что если бы только была возможность повернуть время вспять и вернуть все назад, то он уж точно вел бы себя по-другому. При этом в воображении может неоднократно проигрываться, как бы все тогда было. Переживающие утрату нередко истязают себя многочисленными «если бы», приобретающими порой навязчивый характер: «Если бы мне знать…», «Если бы я только остался…» Это тоже вполне обычная реакция на утрату. Можно сказать, что здесь принятие борется с отрицанием. Почти каждый, потерявший близкого человека, в том или ином виде чувствует вину перед умершим за то, что не предотвратил его уход; за то, что не сделал чего-то для умершего: недостаточно заботился, ценил, помогал, не говорил о своей любви, не попросил прощения и т. д.

4. Стадия страдания и депрессии

Продолжительность от 4 до 7 недель. То, что в последовательности стадий горя страдание оказалось на четвертом месте, не означает, что сначала его нет, а потом оно вдруг появляется. Речь идет о том, что на определенном этапе страдание достигает своего пика и затмевает собой все прочие переживания. Это период максимальной душевной боли, которая порой кажется невыносимой. Смерть любимого оставляет в сердце человека глубокую рану и причиняет сильнейшие мучения, ощущаемые даже на физическом уровне. Страдание, которое испытывает человек, не является неизменным, а, как правило, наступает волнами. Слезы могут подступать при всяком воспоминании об умершем, о прошлой совместной жизни и обстоятельствах его смерти. Поводом для слез может стать также ощущение одиночества , покинутости и жалость к самому себе. В то же время тоска по умершему совсем необязательно проявляется в плаче, страдание может быть загнано глубоко внутрь и находить выражение в депрессии . Несмотря на то, что страдание подчас становится невыносимым, горюющие могут цепляться за него (как правило, неосознанно), как за возможность таким образом удержать связь с умершим и засвидетельствовать свою любовь к нему. Внутренняя логика в этом случае бывает примерно такова: перестать горевать – значит успокоиться, успокоиться – значит забыть, забыть – значит предать.

Чем можно облегчить страдания горюющего?

Если в продолжение первой фазы следует постоянно быть вместе с горюющим, то здесь можно и нужно дать человеку побыть одному, если он этого хочет. Но если у него возникнет желание поговорить, необходимо всегда быть в его распоряжении, выслушать и поддержать.

Если человек плачет, вовсе не обязательно его утешать. Что такое «утешение»? Это попытка сделать так, чтобы он не плакал. У нас есть безусловный рефлекс на чужие слезы: видя их, мы готовы сделать все, чтобы человек успокоился и перестал рыдать. А слезы дают возможность сильнейшей эмоциональной разрядки.

Можно ненавязчиво приобщать человека к общественно-полезной деятельности: озадачить работой, начать загружать домашними делами. Это дает ему возможность отвлечься от основных переживаний.

И, конечно, человеку надо постоянно демонстрировать, что вы понимаете его утрату, но относитесь к нему, как к обычному человеку, не делая ему никаких поблажек.

5. Стадия принятия и реорганизации

Может длиться от 40 дней до 1-15 лет. Как бы ни было тяжело и продолжительно горе, в конце концов человек, как правило, приходит к эмоциональному принятию потери, чему сопутствует ослабление или преобразование душевной связи с умершим. При этом восстанавливается связь времен: если до того горюющий жил большей частью в прошлом и не желал (не был готов) принять происшедшие в его жизни перемены, то теперь он постепенно возвращает способность полноценно жить в окружающей его действительности и с надеждой смотреть в будущее. Человек восстанавливает утраченные на время социальные связи и заводит новые. Возвращается интерес к значимым видам деятельности, открываются новые точки приложения своих сил и способностей. Приняв жизнь без умершего близкого, человек обретает способность планировать собственную дальнейшую судьбу уже без него. Тем самым происходит реорганизация жизни.

Основная помощь на данном этапе состоит в том, чтобы способствовать этому обращению к будущему, помогать строить всевозможные планы.

То, как будет протекать процесс переживания утраты, насколько интенсивным и длительным будет печаль, зависит от многих факторов.

Значимость умершего и особенности взаимоотношений с ним. Это один из самых существенных моментов, определяющих характер горя. Чем ближе был ушедший из жизни человек и чем сложнее, запутаннее, конфликтнее были отношения с ним, тем тяжелее переживается потеря. Обилие и важность чего-либо не сделанного для покойного и, как следствие, незавершенность отношений с ним особенно усугубляют душевные терзания.

Обстоятельства смерти. Более сильный удар наносит, как правило, неожиданная, тяжелая (мучительная, длительная) и/или насильственная смерть.

Возраст умершего. Смерть пожилого человека обычно воспринимается как более или менее естественное, закономерное событие. И напротив, бывает сложнее смириться с уходом из жизни молодого человека или ребенка .

Опыт потерь. Прошлые смерти близких людей связаны невидимыми нитями с каждой новой утратой. Однако характер их влияния в настоящем зависит от того, как человек справлялся с этим в прошлом.

Личностные особенности горюющего. Каждый человек неповторим, и его индивидуальность, безусловно, проявляется и в горе. Из множества психологических качеств, стоит выделить то, как человек относится к смерти. От этого зависит и его реакция на утрату. Как пишет Дж. Рейнуотер , «главное, что продлевает горе, – присущая людям очень цепкая иллюзия гарантированной надежности существования».

Социальные связи. Присутствие рядом людей, готовых подержать и разделить горе, существенно облегчают переживание утраты.

Часто близкие в своем стремлении поддержать делают только хуже. Так, что же не следует говорить в общении с горюющими людьми:

Несвоевременные высказывания, не учитывающие текущие обстоятельства или психологическое состояние переживающего утрату.
Неуместные высказывания, порожденные непониманием горя или желанием заглушить его: «Ну, ты еще молода, и », «Не плачь – ей/ему бы это не понравилось» и т. п.
Проецирующие высказывания, переносящие на другого человека собственные представления, чувства или желания. Среди разного рода проекций особенно выделяются две:
а) проекция своего опыта, например, в словах: «Ваши чувства мне так понятны». На самом деле любая потеря индивидуальна, и никому не дано в полной мере познать страдание и тяжесть утраты Другого.
в) проекция своих желаний – когда сочувствующие говорят: «Тебе надо продолжать свою жизнь, тебе надо почаще выходить, тебе надо кончать с трауром» – они просто выражают свои собственные потребности.
Кроме того следует отдельно выделить наиболее часто употребляемые клише, которые, как кажется окружающим, облегчают страдания горюющего, а на деле мешают ему должным образом пережить горе: «Вы должны бы уже справиться с этим», «Вам нужно чем-то занимать себя», «Время лечит все раны», «Будь сильным», «Не следует давать волю слезам». Все эти словесные установки загоняют горе в подполье.