Фрэнсис Гэри Пауэрс (англ. Francis Gary Powers; 17 августа 1929 - 1 августа 1977) - американский летчик, выполнявший разведывательные миссии для ЦРУ. Пилотируемый Пауэрсом самолет-шпион U-2 был сбит во время полета под Свердловском 1 мая 1960 года. Пауэрс выжил, был приговорен советским судом за шпионаж к 10 годам лишения свободы, но позже обменен на советского разведчика Рудольфа Абеля, разоблаченного в США.
Американский летчик-шпион Фрэнсис Гарри Пауэрс, чей самолет-разведчик "Локхид У-2" был сбит советской зенитной ракетой под Свердловском. Россия, Москва.16 ноября 1960
Родился в Дженкинсе, штат Кентукки, в семье шахтера (позднее - сапожника). Окончил колледж Миллиган близ города Джонсон-Сити, штат Теннесси.
С мая 1950 года добровольно поступил на службу в американскую армию, обучался в школе военно-воздушных сил в городе Гринвилл, штат Миссисипи, а затем на военно-воздушной базе в окрестностях города Феникса, штат Аризона. Во время учёбы летал на самолетах Т-6 и Т-33, а также на самолете F-80. После окончания школы служил летчиком на различных военно-воздушных базах США, будучи в звании старшего лейтенанта. Летал на истребителе-бомбардировщике F-84. Он должен был участвовать в Корейской войне, однако перед отправкой на театр военных действий у него возник аппендицит, а после излечения Пауэрс был завербован ЦРУ как опытный лётчик и уже не попал в Корею. В 1956 году в звании капитана покинул военно-воздушные силы и полностью перешел на работу в ЦРУ, где его привлекли к программе самолетов-разведчиков U-2. Как показал Пауэрс на следствии, за выполнение разведывательных заданий ему был установлен ежемесячный оклад в сумме 2500 долларов, тогда как в период службы в военно-воздушных силах США ему выплачивали 700 долларов в месяц.
Фрэнсис Гэри Пауэрс проходит летную подготовку. 1956
После привлечения к сотрудничеству с американской разведкой он был направлен для прохождения специальной подготовки на аэродром, расположенный в пустыне штата Невада. На этом аэродроме, являвшемся одновременно частью атомного полигона, он в течение двух с половиной месяцев изучал высотный самолет Lockheed U-2 и осваивал управление оборудованием, предназначенным для перехвата радиосигналов и сигналов радиолокационных станций. На самолетах этого типа Пауэрс совершал тренировочные полеты на большой высоте и на большие расстояния над Калифорнией, Техасом и северной частью США. После специальной подготовки Пауэрс был направлен на американо-турецкую военную авиационную базу Инджирлык, расположенную вблизи города Аданы. По заданию командования подразделения «10-10» Пауэрс с 1956 года систематически совершал на самолете U-2 разведывательные полеты вдоль границ Советского Союза с Турцией, Ираном и Афганистаном.
1 мая 1960 года Пауэрс выполнял очередной полет над СССР. Целью полета была фотосъемка военных и промышленных объектов Советского Союза и запись сигналов советских радиолокационных станций. Предполагаемый маршрут полета начинался на военно-воздушной базе в Пешаваре, проходил над территорией Афганистана, над территорией СССР с юга на север на высоте 20000 метров по маршруту Аральское море - Свердловск - Киров - Архангельск - Мурманск и завершался на военной авиабазе в Будё, Норвегия.
Фрэнсис Гэри Пауэрс в специальной экипировке для длительных полетов в стратосфере
Пилотируемый Пауэрсом U-2 пересек государственную границу СССР в 5:36 по московскому времени в двадцати километрах юго-восточнее города Кировабада, Таджикской ССР, на высоте 20 км. В 8:53 под Свердловском самолет был сбит ракетами класса «земля-воздух» из ЗРК С-75. Первая выпущенная ракета (вторая и третья не сошли с направляющих) ЗРК С-75 попала в U-2 недалеко от Дегтярска, оторвала у самолета Пауэрса крыло, повредила двигатель и хвостовую часть. Для надежного поражения было выпущено еще несколько зенитных ракет (всего в тот день было выпущено 8 ракет, о чем не упоминалось в официальной советской версии событий). В результате был случайно сбит советский истребитель МиГ-19, который летел ниже, не имея возможности подняться на высоту полета U-2. Пилот советского самолета старший лейтенант Сергей Сафронов погиб и посмертно награждён орденом Красного Знамени.
Останки сбитого самолета
Кроме того, на перехват нарушителя был поднят одиночный Су-9. Этот самолет перегонялся с завода в часть и не нес вооружения, поэтому его пилот Игорь Ментюков получил приказ таранить противника (при этом у него не было шансов спастись - из-за срочности вылета он не надел высотно-компенсационный костюм и не мог безопасно катапультироваться), однако не справился с задачей.
U-2 сбит ракетой С-75 на предельной дальности, при стрельбе по самолету вдогон. Неконтактный подрыв боевой части произошел сзади самолета. В результате хвостовая часть самолета разрушена, но гермокабина с летчиком осталась цела. Самолет стал беспорядочно падать с высоты свыше 20 километров. Пилот не паниковал, дождался высоты 10 тысяч метров и выбрался из машины. Затем на пяти километрах привел в действие парашют, по приземлении был задержан местными жителями в районе деревни Косулино, недалеко от обломков сбитого самолета. По версии, прозвучавшей во время суда над Пауэрсом, он по инструкции должен был воспользоваться катапультируемым креслом, однако не сделал этого, и на высоте около 10 км, в условиях беспорядочного падения машины, покинул самолет самостоятельно.
На месте падения самолета
Как только стало известно об уничтожении самолета, президент США Эйзенхауэр официально заявил, что пилот заблудился, выполняя задание метеорологов, однако советская сторона быстро опровергла эти утверждения, представив всему миру обломки специальной аппаратуры и показания самого пилота.
Советский официальный представитель Андрей Громыко выступает на пресс-конференции по поводу инцидента с У-2
Во время пресс-конференции
Выставка остатков сбитого американского самолета-шпиона "У-2". Центральный парк культуры и отдыха имени Горького. Россия, Москва
Хрущеву демонстрируют обломки от сбитого У-2
Хрущев во время посещения выставки
Военные атташе посольств иностранных государств на выставке остатков американского самолета-шпиона "У-2", сбитого 1 мая 1960 года под Свердловском (ныне Екатеринбург). Центральный парк культуры и отдыха имени Горького. Россия, Москва
Одна из деталей автоматического радиокомпаса
Объективы аэрофотоаппарата, установленного на самолете
Двигатель сбитого американского самолета «Локхид У-2", которым управлял летчик-шпион Фрэнсис Гэри Пауэрс, на выставке в парке имени Горького. Россия, Москва
Деньги и ценности для подкупа, которыми был снабжен Френсис Гэри Пауэрс
Экипировка американского разведчика
19 августа 1960 года Гэри Пауэрс был приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР по статье 2 «Об уголовной ответственности за государственные преступления» к 10 годам лишения свободы, с отбыванием первых трех лет в тюрьме.
На процессе Пауэрса
Пауэрс во время процесса
10 февраля 1962 года в Берлине на мосту Глинике Пауэрса обменяли на советского разведчика Вильяма Фишера (он же Рудольф Абель). Обмен состоялся при посредничестве восточногерманского адвоката Вольфганга Фогеля.
По возвращении в США Пауэрса ожидал холодный прием. Первоначально Пауэрса обвиняли в неисполнении обязанности пилота по приведению в действие взрывного устройства самоликвидации разведывательного АФА, отснятой пленки и секретной аппаратуры, а также в том, что он не совершил самоубийство при помощи особой отравленной иглы, которая ему была выдана сотрудником ЦРУ. Однако военное дознание и расследование сенатского подкомитета по делам вооруженных сил сняли с него все обвинения.
Фрэнсис Гэри Пауэрс держит в руках модель самолета U-2, перед тем как давать показания в сенатском комитете по вооруженным силам 10 февраля 1962 года.
Фрэнсис Гэри Пауэрс свидетельствует перед сенатским комитетом.
Пауэрс продолжил работу в военной авиации, но данных о его дальнейшем сотрудничестве с разведкой нет. В период с 1963 по 1970 Пауэрс работал в фирме Локхид летчиком-испытателем. В 1970 написал в соавторстве книгу «Операция Перелет: воспоминания об инциденте с U-2» (англ. Operation Overflight: A Memoir of the U-2 Incident). Ходят слухи, что это привело к его увольнению из Локхид из-за негативной информации о ЦРУ в книге.
Авиаконструктор К. Джонсон и Г. Пауэрс на фоне U-2
Затем он стал радиокомментатором на радиостанции KGIL, а затем пилотом вертолёта в агентстве радиотелевизионных новостей KNBC в Лос-Анджелесе. 1 августа 1977 года он погиб при катастрофе пилотируемого им вертолёта, возвращаясь со съёмок тушения пожара в окрестностях Санта-Барбары. Вероятной причиной падения стал недостаток топлива. Вместе с Пауэрсом погиб оператор телекомпании Джордж Спирс. Похоронен на Арлингтонском кладбище.
Несмотря на неудачу его знаменитого разведывательного полета, Пауэрс в 2000 году был посмертно награжден за него. (получил Медаль военнопленного, Крест за выдающиеся латные заслуги, Памятную медаль национальной обороны). 12 июня 2012 года начальник штаба американских ВВС генерал Нортон Шварц вручил внуку и внучке Пауэрса «Серебряную Звезду» - третью по значимости военную награду США - за то, что тот «стойко отверг все попытки получить жизненно важную информацию об обороне или быть эксплуатируемым в целях пропаганды»
События вокруг процесса в фотографиях Карла Миданса
Жена американского летчика прибыла в Москву
Члены семьи Пауэрса прибыли в Москву
Члены семьи Пауэрса возле здания американского посольства
Мать Барбары Пауэрс,американский консул Ричард Снайдер, родители летчика, Барбара, жена Пауэрса во время судебного процесса
Супруги Пауэрс, родители американского летчика
Оливер Пауэрс, отец американского пилота, обвиненного в шпионаже в пользу Советов
Оливер Пауэрс разговаривает с другом семьи Солом Карри и неизвестным советским чиновником
Здание суда, где проходил процесс
Фрэнсис Гэри Пауэрс на советском телевидении в день начала судебного процесса
Родители американского пилота отдыхают в гостиничном номере в перерыве шпионского процесса.
Народ возле здания, где проходил суд над американским пилотом
Москвичи на улице во время суда над американским летчиком
Оливер Пауэрс на пресс-конференции обратился к советским властям с просьбой помиловать его сына
Супруги Пауэрс в своем гостиничном номере после пресс-конференции
КАК СБИЛИ ПАУЭРСА
Первого мая 1960 года над территорией СССР был сбит самолет-шпион У-2. Это событие получило огромный резонанс во всем мире, стало одной из вех истории «холодной войны». Однако тридцать лет тайной был тот факт, что после уничтожения У-2 ракетчики сбили советский истребитель МИГ-19. Об этом трагическом событии и других малоизвестных подробностях случившегося рассказывает полковник запаса Михаил Воронов, ракетный дивизион которого сбил У-2.
«Первого мая в 5.30 американский самолет-шпион «Локхид» У-2, взлетевший с аэродрома Пешавар в Пакистане, пересек границу СССР. Его тридцатилетний пилот Френсис Г. Пауэрс должен был пересечь страну от Памира до Кольского полуострова, фотографируя военные и промышленные объекты.
Осенью наш дивизион получил новый зенитный ракетный комплекс. До февраля 1960 года им командовал подполковник Шишов, но потом его откомандировали учиться на длительный срок. На меня, в то время майора, было возложено исполнение его обязанностей.
Накануне 1-го мая 1960 года мы сменились с боевого дежурства. Я отпустил нескольких офицеров домой к семьям.
Утро выдалось теплым и солнечным. Я вышел из домика, начал чистить сапоги, собравшись пойти в казарму и поздравить солдат с праздником. Вдруг сирена и крик дневального:
– Тревога!
Побежал прямо на позицию. Была мысль, что в праздничный день просто решили устроить проверку. Но вот добежали, включили всю аппаратуру. Докладываю, что дивизион к бою готов. Командир части сообщает в ответ, что самолет-нарушитель идет в сторону Урала. Быть готовым к его уничтожению, если войдет в зону.
Самолет был еще далеко, в районе Аральского моря. Я попросил разрешения накормить солдат. Он дал десять минут. Только сели за стол – опять сигнал тревоги. Причем команда: «Аппаратуру в боевой режим!». Это очень редкая команда, подается она в исключительных случаях. Значит – дело крайне серьезное. Все сосредоточились, подобрались.
Я, признаюсь, здорово волновался: что за самолет? Что у него на борту? Может, атомная бомба?
Во время второй мировой войны, когда я командовал батареей, приходилось сбивать немецкие самолеты. Но они тогда летали на высоте не выше 10 километров. Этот же шел аж на 20-тысячной высоте. Да и пуск по боевой, а не по учебной цели предстоял впервые.
Сделав съемку объекта на берегу озера Иртыш, Пауэрс начал огибать Свердловск.
Праздничный день был выбран для разведывательного полета, по-видимому, не случайно. Его организаторы рассчитывали на то, что ракетчикам потребуется много времени на согласование своих действий с Москвой. А Москва в это время была занята военным парадом на Красной площади.
– Есть цель! – докладывает сержант Ягушкин.
Идет подготовка к пуску ракеты. И вдруг самолет, пройдя Челябинск и не дойдя до зоны нашего дивизиона, развернулся вправо и начал удаляться на восток. Я уже подумал: «Все, ушел от нас». Но через некоторое время он снова повернул и стал приближаться с юго-востока. И вот цель в зоне дивизиона. Командую: «Пуск!»
Офицер наведения старший лейтенант Эдуард Фельдблюм замешкался – видно возник какой-то психологический барьер. Я ему еще раз: «Да пуск же, мать твою!…» и ракета пошла к цели. А промедли старший лейтенант еще немного, самолет вышел бы из зоны поражения.
Первая ракета пошла навстречу цели. Вторая и третья – отказ. Сработала автоматика: самолет был уже вне нашей досягаемости. Они, однако, и не понадобились. Первая ракета достигла У-2 и разорвалась в задней его полусфере. Это произошло в 8.53 по московскому времени.
В Москве на Красной площади Никита Хрущев приветствовал с Мавзолея Ленина праздничную демонстрацию. Он уже знал о полете Пауэрса и приказал сбить его. Но только когда маршал Бирюзов, Главнокомандующий войсками ПВО, поднялся на Мавзолей и сообщил, что нарушитель сбит первой же ракетой, у премьера отлегло от сердца.
В то же время Борис Ельцин, в то время студент Уральского политехнического института, шел в колонне демонстрантов по главной площади Свердловска и увидел, как многие, высоко в небе яркое пятнышко. Это был взрыв ракеты, прервавший полет У-2.
С оценкой результатов стрельбы произошла ошибка. Мы хорошо наблюдали на экране сближение отметки от нашей ракеты и от самолета-нарушителя, но, когда они сошлись, экран оказался забит отметками от обломков. Фельдблюм принял их за помехи. Я продублировал его доклад на КП.
Через десять минут мы поняли, что Пауэрс все же сбит, – я вышел из кабины и увидел высоко в небе парашют. Доложил и об этом, а на КП не верят: противник, говорят, продолжает полет. Дело в том, что подразделение радиотехнических войск, которое вело цель, исчезновение ее на экранах посчитало временным и продолжало выдавать прокладку курса – фиктивную.
Капитан Борис Айвазян и старший лейтенант Сергей Сафонов прибыли в свердловский аэропорт Кольцово в 7.35 по боевой тревоге, однако поднялись на своих МИГ-19 на перехват цели только через час с лишним. Вскоре после этого Айвазян заметал взрыв самолета Пауэрса, но принял его за самоликвидацию ракеты.
Зенитно-ракетный дивизион майора Шугаева, один из соседей Воронова, обнаружил истребители и послал запрос «я свой». Они молчали: летчики при взлете почему-то не включили автоответчики. Миги были приняты за вражескую цель, по ним пустили ракеты.
Борис Айвазян заметил в небе странное облачко и резко спикировал. Это спасло ему жизнь. Погиб старший лейтенант Сергей Сафонов, которому не исполнилось и тридцати лет.
Пауэрс летел на высоте 20 километров, а потолок МИГ-19 был на 2-3 тысячи метров меньше. Трагический вылет Сергея Сафонова был ненужной подстраховкой.
Мог быть и еще Один трагический вылет. В аэропорту Кольцове случайно оказался и еще один самолет-перегонщик Су-9 без всякого вооружения. Командиру самолета приказали перехватить самолет-нарушитель и таранить. Это был приказ на верную, смерть, но пока заправляли перегонщика – в небе все решилось.
Как уже упоминалось, ракета разорвалась в задней полусфере, и это спасло жизнь Пауэрса. Вместе с самолетом он падал 11 тысяч метров, а потом вручную открыл фонарь и выбросился с парашютом.
Позже, при осмотре обломков самолета, под сиденьем летчика обнаружили 200 килограммов взрывчатки.
Стоило ему нажать на катапульту, как произошел бы взрыв. Пауэрс знал об этом и потому не катапультировался. (Американцы имеют на это свою точку зрения: взрывчатка под сиденьем не была связана с катапультой, а относилась к механизму ликвидации самолета. Пауэрс не привел его в действие, так как предполагал, что в этом случае произойдет не только ликвидация самолета, но и его самого.)
Когда Пауэрс почти спустился на парашюте, его увидели двое жителей села Кокулино Кужакин и Асабин, которые ехали на совхозном «Москвиче». Подъехали, стали спрашивать, что случилось. Парашютист молчал. Тут Асабин, бывший моряк, догадался, в чем дело и обезоружил Пауэрса. Его отвезли в совхозную, контору и там обнаружили у него несколько золотых часов, цепочек, колец. Много было иностранной валюты и советских рублей.
Вскоре Пауэрс был доставлен в Свердловск, а затем в Москву.
19 августа 1960 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила гражданина США Френсиса Г. Пауэрса к 10 годам лишения свободы. Но уже 10 февраля 1962 года на мосту Глинкер-Брюкке, соединявшем Западный Берлин с Восточным, Пауэрса обменяли на советского разведчика Рудольфа Абеля (настоящая фамилия – Фишер).
После обмена и возвращения в США в отношении Пауэрса было начато расследование, но комиссия оправдала его. В августе 1977 года Френсис Пауэре погиб в вертолетной катастрофе около Лос-Анджелеса.
Сразу же после инцидента НАСА передала заявление для печати по поводу исчезновения самолета У-2, предназначавшегося для изучения атмосферы. Причем американцы сообщили, что исчез он над территорией Турции, в районе озера Ван.
Через четыре дня, пятого мая, Хрущев, выступая на сессии Верховного Совета СССР, вскользь упомянул об инциденте. При этом он намеренно умолчал о том, что Пауэре жив и пленен. Госдепартамент поспешил заявить, что полет был исключительно мирным и летчик попросту сбился с курса.
О том, что это явная ложь, миру стало известно в последний день сессии, когда Хрущев сообщил, что он намеренно воздержался от упоминания того, что пилот жив и что имеются обломки самолета. «Мы поступили так потому, что, сообщи мы все, как было, американцы придумали бы иное объяснение».
Неудачный полет Пауэрса обернулся для США большим скандалом, едва не приведшим к отставке шефа ЦРУ Аллена Даллеса. Самолет У-2, неплохая по тем временам машина, приобрел среди американских пилотов дурную славу. Некий шутник из ВВС США даже подметил, что У-2 (Ю-ту) звучит по английски неотличимо от фразы «тебя тоже».
Седьмого мая во всех газетах появился Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении отличившихся военных. Я получил орден Красного Знамени.
Первым в списке награжденных стояло имя старшего лейтенанта Сафонова, однако пометки «посмертно» не было. Видимо, только что избранный Председателем Президиума Верховного Совета Леонид Брежнев не хотел, чтобы за первым документом, подписанным им в новом качестве, стояла столь трагичная судьба. И правда была скрыта на тридцать лет.
По воле рока жена Сергея Сафонова вышла замуж за Бориса Айвазяна.
Дивизионом я продолжал командовать до декабря 1961 года. В марте следующего года меня перевели в вышестоящий штаб, присвоив звание подполковника. В штабе проработал пять лет и уволился в запас по состоянию здоровья.
В 1978 году, в запасе, получил звание полковника. Проживаю в городе Туапсе. Тот Первомай вспоминаю часто и, видимо, никогда не забуду».
А теперь, чтобы поставить все точки над «и», послушаем другого участника инцидента с американским шпионом – Игоря Ментюкова.
После суда над Френсисом Гарри Пауэрсом, бывшим пилотом ВВС США и наемным летчиком ЦРУ, в одной из советских газет появилась любопытная заметка. В ней сообщалось, что, вернувшись в США, отец Пауэрса повторил журналистам слова, произнесенные сыном: «Не верь, отец, что меня сбила ракета. Меня сбил самолет, я его видел своими глазами…»
В комментарии редакции говорилось, что отец летчика сделал это заявление, вероятно, под нажимом американских спецслужб. А летчик самолета, которого Пауэрм «видел своими глазами» ждал вызова в суд. Но в суд не попал – в угоду политической конъюнктуре. И, верный данному слову, летчик Игорь Ментюков молчал более тридцати лет.
О чем тридцать лет молчал советский летчик-ас?
Игорь Андреевич подписки о неразглашении не давал, просто обещал молчать. Слову офицера верили. В последние годы нужды в молчании, как выяснилось, нет.
Родился Игорь в 1932 году в Новознаменке, что на Тамбовщине. В 1946 году переехал в Тамбов, окончил железнодорожный техникум, затем поступил в Черниговскую «летку», был переведен во Фрунзе и после окончания Фрунзенского училища в 1954 году попал в Савостлейку Горьковской области. Служил хорошо, правда, в академию не поступил, а так – все шло без запинки.
Так что же произошло тогда, весной шестидесятого?
В публикации того времени, рассказывает Игорь, говорится о единичных пролетах над территорией СССР американских самолетов-разведчиков. Это не так. Увы, воздушное пространство над страной было в 1960 году как дырявый кафтан, и летали американцы как хотели – вдоль и поперек.
Например, знаменитый самолет-радведчик У-2 9-го апреля совершенно безнаказанно прошелся над нашей территорией от Норвегии до Ирана. Отснял Капустин Яр, Байконур, еще один ракетный полигон. Сколько наших ракет пустили бесполезно в ясное небо – тайна сия велика есть. После этого Хрущев неистовствовал: «Всех разгоню, головы поотрываю! Не дай Бог, если это повторится!»
Командование ПВО решило более основательно подготовиться к возможному повторению разведывательных полетов американцев. И шестерых летчиков – в их числе был и я – капитан, командир звена, в короткий срок переучили, пересадили на новейшие сверхзвуковые высотные сверхдальние истребители-перехватчики Су-9. Их тогда называли Т-3.
Так, за несколько дней до этого мы с покойным ныне Колей Сушко перегнали пару Су-9 из-под Рязани, с завода, далеко на север, за Мурманск, к норвежской границе. Пять дней там просидели на боевом дежурстве, а потом – домой, в Савостлейку.
Спрашиваем Игоря Ментюкова:
– Как же вы оказались первого мая в Новосибирске? Ведь очередного нарушения границы воздушного пространства ждали на западе?
– Совершенно верно. Именно на западе, в белорусский город Барановичи, я и должен был перегнать новенький Су-9 из Сибири. Перегнать и приступить к боевому дежурству. Принял я самолет «нулевой», как принято теперь говорить. Но, естественно, без боекомплекта – четырех ракет «воздух-вода». И вечером, в канун Первомая, приземлился на промежуточном аэродроме под Свердловском. Надо было дозаправиться, подождать тихоходный самолет-транспортник, который летел вслед за мной с техсоставом и оборудованием.
А утром будит меня дежурный, и я мчусь по срочному вызову на аэродром. Там меня уже ждут на телефоне из Новосибирска. А в трубке приказ: «Готовность номер 1».
Я бросаюсь к Су-9, занимаю место в кабине, и на связь со мной выходит командующий Свердловской воздушной армией генерал Вовк. Он сообщает приказ «Дракона» – уничтожить любой ценой реальную высотную, цель. «Дракон» передал – таранить. А «Дракон» – это был позывной главкома авиации ПВО страны генерала, а впоследствии маршала авиации Савицкого.
– И Евгений Яковлевич дал такой жесткий приказ?
– Да, Савицкий знал, что я без боекомплекта. А при таране шансов выжить не было.
– О чем подумалось тогда? Или и не думалось вовсе, действовали как автомат?
– Почему же, еще как думалось! Я имел право отказаться: не война же в конце концов, чтобы под танки без оружия бросаться. Но ведь я не знал, с чем он летит. А вдруг – с бомбой? Одна моя жизнь или сотни тысяч?
– И вы решили…
– Решил и сказал: «Наводите. Единственная просьба – позаботьтесь о жене и матери».
Жена в то время ребенка ждала. Мне ответили: «Все будет сделано». А дальше было уже не до лирики. Дальше – пошло-поехало.
– Вы были первым летчиком, попытавшимся достать Пауэрса?
– Почему?… Двое коллег, находящихся на боевом дежурстве, на Су-9 тоже пробовали это сделать, но один набрал 15 «с хвостиком» километров высоты, другой – на километр больше. Завалились и ушли.
– Как же вам-то удалось?
– Ну, я еще на МИГ-19 когда летал, стремился к «потолку». Несколько раз 17 километров 300 метров набирал, а американские разведчики ходили на высоте 19 тысяч метров. Что тут сделаешь? Стрелять бесполезно. Правда, помню, один раз наш летчик – Филюшкин – не выдержал, заругался и пальнул из всех трех пушек. Естественно, без толку, от отчаяния: движки встали, поехал вниз. А я еще курсантом помнил: чтобы набрать «потолок», нужно держать максимальную скорость или около нее. А у Су-9 скоростные возможности были невиданные по тем временам, да и я налегке – без ракет. Плюс температурный режим был подходящим. Поэтому я туда и поднялся, на 20 километров.
– И стали сближаться?
– Да. Он пошел в правый разворот, зачем – никто не понял. Одним словом, слышу в наушниках: «Цель в правом развороте». Шарю глазами – его не вижу. Сближение вдет ни много, ни мало – 550 метров в теку иду! И я проскочил чуть выше него.
– Что же случилось?
– Сам Пауэре в ходе следствия и на суде говорил, что услышал хлопок и впереди него полетело оранжевое пламя. Хлопок такой, наверное, вы сами не раз слышали – при полетах сверхзвуковых самолетов. Когда стекла в окнах дрожат. А пламя – это он выхлопное сопло моего движка увидел. Словом, самолет Пауэрса попал в спутную струю моего самолета. В ней потоки воздуха стегают со скоростью 180 метров в секунду, плюс крутящий момент – вот его и стало крутить, крылья обломились.
– Выходит – и таранить его не пришлось? Хватило конверсионного следа от вашего «Сухого»?
– Это все дело случая. Тем не менее он начал падать.
– А как же доклад Хрущева о том, что Пауэрс сбит ракетой?
– Да если бы в его «У-2» попала ракета, на землю щепки бы рухнули. А летчик живым бы не остался, погиб бы вместе с самолетом. Взрыва не было, только все скрежетало, когда распадался на части его У-2.
– Так почему же нам всем много лет говорили, что Пауэрс сбит доблестными ракетчиками?
– Все до банального просто. Ситуация очень удачно укладывалась в хрущевскую завиральную идею, что при наличии ракет авиация не нужна или нужна для парадов и почетных эскортов.
С другой стороны – убедить врагов, что теперь воздушные границы страны наглухо закрыты от любого посягательства. Поэтому сам факт, что Пауэрс приземлился в зоне действия дивизиона капитана М. Воронова, истолковали в пользу теории Никиты Сергеевича.
А тогда сам Воронов не знал, как доложить. Колхозники приняли Пауэрса за космонавта, привезли его к ракетчикам, а те-то знали, что не сбивали.
Полчаса Воронов держал «паузу», это известный факт, и только тогда доложили. Но когда специалисты поняли, что ракетчики ни при чем, никто, естественно, не осмелился доложить правду Хрущеву. Так родилась легенда о «сбитом ракетчиками» Пауэрсе.
– Позвольте, но если Воронов полчаса не докладывал о «космонавте», то целых полчаса считалось, Что цель не уничтожена?
– Да, и по мне активно работали с земли, как по чужому!
– В суматохе все забыли о том, что надо сменить код «свой-чужой», потому наши самолеты принимались за чужие, реальные цели. Вот почему меня активно обстреливали в своих зонах дивизионы майора Воронова и майора Шелудько. Приходилось маневрировать, уходить от ракет. Их по мне не одну выпустили. Еще три – по летчикам Айвазяну и Сафонову, которые на самолетах МИГ-19 летели сбивать неприятеля, в том число и меня. – Да. Я ведь со старым кодом был для земли чужим. Они, кстати, тоже оказались чужими! И Сергея Сафонова сбили… Я видел этот момент, видел позже остатки его машины – щелки! Представляете, что было бы с самолетом Пауэрса – уничтожь его ракета. А он упал «большими кусочками»: крылышки, фюзеляж…
– Мне сказали: завтра приедет за тобой машина, будешь разговаривать с Савицким. И в полвосьмого утра я уже разговаривал по телефону с Евгением Яковлевичем.
– Савицкий-то понимал, что не ракетчики сбили Пауэрса?
– Да все всё понимали. Мы были профессионалы. Просто это была сделка с совестью. А Савицкий спросил, как здоровье, как самочувствие.
– Почему такой вопрос здоровому человеку, летчику?
– Я летел на высоту в два десятка километров чуть ли не в чем мать родила, – без гермошлема, без высотно-компенсирующего костюма. Но хоть и ломили косточки, ответил, что все хорошо. И тут Савицкий сказал фразу которая является ответом на вопрос – все ли он понимал. Он сказал следующее: «Спасибо, без тебя бы он ушел!» Потом меня отправили в Белоруссию. Был разговор с Москвой, после которого я ждал вызова на допрос. Пауэрса как раз в это время допрашивали. Но следствию я не понадобился – чтобы не опорочить наши ракетные войска. Ждал вызова на суд – не дождался. Получил в награду наручные часы «Сатурн» и приказ помалкивать. И только тридцать с лишним лет спустя проявились публикации – в журнале «Авиация и космонавтика», в газетах «Красная звезда». «Совершенно секретно». Но авторы там допустили, мягко говоря, много неточностей, не поговорив со мной. Моя дальнейшая судьба сложилась нормально. По закону парности случаев, будучи комэском на Су-11, оказался личным инструктором маршала Савицкого. Того самого, чей приказ обрекал меня, в сущности, на верную гибель, если бы не случай. Но я обиды на него никогда не держал – мы люди военные. Службу закончил подполковником, штурманом полка, а был и замом, и начбоем полка.
Андрей Адерехин. «Комсомолец Кубани».
Николай Никулин. «Труд».
Из рассказов ракетчика и летчика читателям дано право самим осознать истину. Мнение автора книги – наградить Игоря Ментюкова высшей правительственной наградой. Он совершил подвиг!
| |
Американский лётчик, в 1950-е годы выполнял разведывательные миссии. Сбит над СССР в 1960 году, что привело к кризису в советско-американских отношениях.
Родился в Дженкинсе, штат Кентукки, в семье шахтёра (позднее - сапожника). Окончил колледж Миллиган близ города Джонсон-Сити, штат Теннесси.
С мая 1950 года добровольно поступил на службу в американскую армию, обучался в школе военно-воздушных сил в городе Гринвилл, штат Миссисипи, а затем на военно-воздушной базе в окрестностях города Феникса, штат Аризона. Во время учёбы летал на самолетах Т-6 и Т-33, а также на самолете F-80 После окончания школы служил летчиком на различных военно-воздушных базах США, будучи в звании старшего лейтенанта. Летал на истребителе-бомбардировщике F-84. Он должен был участвовать в Корейской войне, однако перед отправкой на театр военных действий у него возник аппендицит, а после излечения Пауэрс был завербован ЦРУ как опытный лётчик и уже не попал в Корею. В 1956 году в звании капитана покинул военно-воздушные силы и полностью перешёл на работу в ЦРУ, где его привлекли к программе самолётов-разведчиков U-2. Как показал Пауэрс на следствии, за выполнение разведывательных заданий ему был установлен ежемесячный оклад в сумме 2500 долларов, тогда как в период службы в военно-воздушных силах США ему выплачивали 700 долларов в месяц.
После привлечения к сотрудничеству с американской разведкой он был направлен для прохождения специальной подготовки на аэродром, расположенный в пустыне штата Невада. На этом аэродроме, являвшемся одновременно частью атомного полигона, он в течение двух с половиной месяцев изучал высотный самолет Lockheed U-2 и осваивал управление оборудованием, предназначенным для перехвата радиосигналов и сигналов радиолокационных станций. На самолетах этого типа Пауэрс совершал тренировочные полеты на большой высоте и на большие расстояния над Калифорнией, Техасом и северной частью США.
После специальной подготовки Пауэрс был направлен на американо-турецкую военную авиационную базу Инджирлик, расположенную вблизи города Аданы. По заданию командования подразделения «10-10» Пауэрс с 1956 года систематически совершал на самолете U-2 разведывательные полеты вдоль границ Советского Союза с Турцией, Ираном и Афганистаном.
События 1 мая 1960 года
1 мая 1960 года Пауэрс выполнял очередной полёт над СССР. Целью полёта была фотосъёмка военных и промышленных объектов Советского Союза и запись сигналов советских радиолокационных станций. Предполагаемый маршрут полёта начинался на военно-воздушной базе в Пешаваре, проходил над территорией Афганистана, над территорией СССР с юга на север на высоте 20000 метров по маршруту Аральское море - Свердловск - Киров - Архангельск - Мурманск и завершался на военной авиабазе в Будё, Норвегия.
Самолёт U-2 нарушил государственную границу СССР в 5:36 по московскому времени в двадцати километрах юго-восточнее города Кировабада, Таджикской ССР, на высоте 20 км. В 8:53 под Свердловском самолёт был сбит ракетами класса «земля-воздух» из ЗРК С-75. Первая выпущенная ракета ЗРК С-75 попала в U-2 недалеко от Дегтярска, оторвала у самолёта Пауэрса U-2 крыло, повредила двигатель и хвостовую часть, для надёжного поражения было выпущено ещё несколько зенитных ракет (всего в тот день было выпущено 8 ракет, о чём не упоминалось в официальной советской версии событий). В результате случайно был сбит советский истребитель МиГ-19, который летел ниже, не имея возможности подняться на высоту полёта U-2. Пилот советского самолёта, старший лейтенант Сергей Сафронов , погиб и посмертно награждён орденом Красного Знамени. Кроме того, на перехват нарушителя был поднят одиночный Су-9. Этот самолёт перегонялся с завода в часть и не нёс вооружения, поэтому его пилот Игорь Ментюков получил приказ таранить противника (при этом у него не было шансов спастись - из-за срочности вылета он не надел высотно-компенсационный костюм и не мог безопасно катапультироваться), однако не справился с задачей.
Пауэрс после поражения U-2 зенитной ракетой выпрыгнул с парашютом и по приземлении был задержан местными жителями в районе деревни Косулино. По инструкции Пауэрс должен был воспользоваться катапультируемым креслом системы аварийного покидания самолёта, однако не сделал этого, и на большой высоте, в условиях беспорядочного падения машины выпрыгнул с парашютом. При изучении обломков самолёта U-2 было обнаружено наличие в системе катапультирования взрывного устройства большой мощности, команда на подрыв которого выдавалась при попытке катапультирования.
19 августа 1960 года Гэри Пауэрс был приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР по статье 2 «Об уголовной ответственности за государственные преступления» к 10 годам лишения свободы, с отбыванием первых трёх лет в тюрьме.
11 февраля 1962 года в Берлине на мосту Глинике Пауэрса обменяли на советского разведчика Вильяма Фишера (он же Рудольф Абель). Обмен состоялся при посредничестве восточногерманского адвоката Вольфганга Фогеля.
Память
В Окружном доме офицеров Свердловска долгое время находилась небольшая экспозиция, посвященная сбитию Пауэрса: обломки обшивки самолета, гарнитура, по которой был отдан приказ о поражении, макет ракеты, сбившей самолёт-нарушитель.
Жизнь по возвращении в США
По возвращении в США первоначально Пауэрса обвиняли в том, что он не смог уничтожить разведывательное оборудование своего самолёта или в том, что он не совершил самоубийство при помощи особой отравленной иглы, которая ему была выдана. Однако военное дознание сняло с него все обвинения.
Пауэрс продолжил работу в военной авиации, но данных о его дальнейшем сотрудничестве с разведкой нет. В период с 1963 по 1970 Пауэрс работал в фирме Локхид лётчиком-испытателем. Затем он стал радиокомментатором на радиостанции KGIL, а затем пилотом вертолёта в агентстве радиотелевизионных новостей KNBC в Лос-Анджелесе. 1 августа 1977 года он погиб при катастрофе пилотируемого им вертолёта, возвращаясь со съёмок тушения пожара в окрестностях Санта-Барбары. Вероятной причиной падения стал недостаток топлива. Вместе с Пауэрсом погиб оператор телекомпании Джордж Спирс. Похоронен на Арлингтонском кладбище.
Несмотря на неудачу его знаменитого разведывательного полёта, Пауэрс в 2000 году был посмертно награждён за него (получил Медаль военнопленного, Крест за выдающиеся лётные заслуги, Памятную медаль национальной обороны).
1 мая 1960 года на Красной площади в Москве проходил парад советских войск. Генеральный секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев заметно нервничал, к нему время от времени подходил и рапортовал военный. Выслушав очередное донесение, Хрущев вдруг сдернул с головы шляпу и широко улыбнулся, его настроение явно поднялось. Только 5 мая, выступая с докладом на открывшейся в Москве сессии Верховного Совета СССР, Хрущев сообщил, что 1 мая 1960 года ракетой ЗРК С-75 в районе деревни Поварня под Свердловском (сегодня Екатеринбург) был сбит американский высотный самолет-разведчик «Локхид» U-2, ведомый летчиком Гэрри Пауэрсом .
Политические последствия инцидента
Ранее такие самолеты считались неуязвимыми, так как могли совершать полеты на высоте более 21 километра, недоступной для тогдашних истребителей.
В США поначалу факт умышленного нарушения границ СССР пытались отрицать, президент Дуайт Эйзенхауэр даже сделал официальное заявление о том, что никакой шпионской миссии не было и в помине, а пилот просто заблудился, выполняя облет приграничных с СССР территорий. Однако советской стороной были представлены неопровержимые доказательства – разведывательная фотоаппаратура, снятая с самолета, и показания самого летчика Гэрри Паэурса.
Разразился огромный политический скандал, были отменены официальные визиты Хрущева в США и ответный Эйзенхауэра в СССР. Сорвалось парижское совещание руководителей четырех великих держав – СССР, США, Франции и Великобритании.
Через неделю после происшествия был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями отличившихся при уничтожении самолета и задержании шпиона. Ордена Красного Знамени были удостоены М. Воронов, Н. Шелудько и С. Сафронов. Первые двое – ракетчики, третий – летчик, награжденный посмертно. Описываемый случай шпионских полетов над территорией СССР был не первым и не единственным.
История шпионских полетов
Известно, что еще 4 июля 1956 года самолетом U-2 был совершен первый пробный полет над СССР. Стартовав с американской авиабазы в Дисбадене, которая располагалась на территории тогдашней ФРГ, он произвел полет над районами Москвы, Ленинграда и Балтийского побережья. В отчете было указано, что полет был удачен. Самолету удалось пролететь над двумя наиболее серьезно обороняемыми районами в мире, а советская система ПВО не открыла огня. Детальные фотографии, выполненные аппаратурой самолета, поражали качеством изображения, можно было разглядеть хвостовые номера на бомбардировщиках.
В июле того же года было проведено несколько разведывательных полетов над СССР на высоте свыше 20 километров. Результатом разведки являлись данные по местонахождению аэродромов истребителей-перехватчиков, позиций зенитной артиллерии, радиолокационных станций, были вскрыты многие элементы системы советской ПВО, принципы ее действия.
Были запечатлены и другие важные оборонные объекты СССР, например, базы Военно-Морского флота. Советскими ПВО были зафиксированы факты вторжения самолетов в воздушное пространство СССР, и 10 июля правительство СССР направило ноту с требованием прекратить провокационные полеты, в которой охарактеризовало эти нарушения как «преднамеренное действие определенных кругов США, рассчитанное на обострение отношений между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки.
На какое-то время полеты над СССР были прекращены. Но желание получать новые разведданные было настолько велико, что полеты возобновились и в период 1957-1959 годов. Над СССР было проведено около 30 полетов, для которых использовались авиабазы в упоминаемом Дисбадене, Инджирлик (Турция), Атсу (Япония), Пешаваре (Пакистан).
Полет Пауэрса
1 мая 1960 года Френсис Гарри Паэурс на пилотируемом им самолете U-2 стартовал с военно-воздушной базы в Пешаваре для выполнения разведывательного полёта над СССР.
Задание состояло в фотосъёмке военных и промышленных объектов Советского Союза и записи сигналов советских радиолокационных станций.
Маршрут полёта, начавшись на базе в Пешаваре, пройдя над территорией Афганистана, должен был пересечь территорию СССР с юга на север на высоте 20 км по маршруту Аральское море - Свердловск - Киров - Архангельск - Мурманск, и завершиться на военной авиабазе в норвежском Буде.
Пересечение советской границы U-2 Пауэрса произошло в 5:36 по московскому времени на высоте 20 км на участке недалеко от г. Кировабада Таджикской ССР.
Полёт шёл нормально, и никаких казусов не ожидалось. Американская разведка не знала, что к этому времени на смену устаревшей системы радиолокации в ПВО СССР пришла новая, которая смогла засечь самолет-шпион еще над Афганистаном.
Комплексы С-75 были развернуты для прикрытия секретных ядерных объектов на Урале. Но всевозможные шероховатости, известные при работе с любой новой техникой, а также первомайские выходные дни для большинства летчиков и зенитчиков, стали причиной того, что самолету удалось безнаказанно долететь до Свердловской области. А уж тут надо было срочно сбивать самолет, т.к. современных систем еще не хватало для покрытия всего воздушного пространства СССР, и за пределами этой области начиналась «слепая» зона.
Нужно отметить, что в тот период времени шла нешуточная борьба за приоритет, кому называться основным родом войск - зенитным ракетным частям или истребительной авиации? В районе Аральского моря, недалеко от космодрома Байконур, были подняты в воздух истребители, но в районе полета нарушителя не оказалось таковых, которые могли бы подняться на «потолок» Пауэрса, и авиаторы оказались где-то далеко внизу и вскоре отстали.
При приближении самолета Пауэрса к Уралу всем советским военным и гражданским воздушным суднам в данной зоне была дана команда «ковер», по которой они были посажены на ближайшие аэродромы. Войска ПВО отчитались, что в воздухе своей авиации нет, и теперь задача по уничтожению нарушителя возлагалась на зенитные ракеты.
Процесс обезвреживания шпиона
Всего по самолету-нарушителю было выпущено семь ракет. Первая из них, выпущенная зенитным дивизионом под командованием майора М. Воронова, попала в заднюю часть самолета U-2, разрушив двигатель, хвостовую часть и оторвав крыло. Любопытно, что ракета была выпущена уже вне зоны эффективного поражения целей при стрельбе вдогонку, именно это, скорее всего, позволило американскому летчику остаться в живых.
Машина начала неуправляемое падение с 20-километровой высоты. Пилот не воспользовался возможностью катапультироваться, а просто покинул самолет, перевалившись через борт. Есть две версии, почему он это сделал. По одной из них, после взрыва летчик оказался зажат между креслом и приборной панелью, и при катапультировании ему бы неизбежно оторвало ноги. По второй, он скорее всего знал, что в самолет заложено взрывное устройство, которое обязательно должно сработать при катапультировании пилота и которое позже было найдено в обломках самолета.
Падающий и более неуправляемый U-2 по-прежнему был виден на радарах, и на высоте 10 км вошел в зону поражения следующего ракетного дивизиона, которым командовал капитан Н. Шелудько, где его настигли еще три ракеты.
Гибель советского летчика истребителя — случайная жертва или преступная халатность?
К сожалению, еще три ракеты достались истребителю МиГ-19, пилотируемому старшим лейтенантом С. Сафроновым, что привело к его гибели. Архивы умалчивают, кто именно отдал приказ подняться в воздух двойке истребителей при работе зенитных батарей. Ведущий пары «мигов» капитан Айвазян, который следовал впереди, заметив пуск ракет с земли, мгновенно сориентировался и выполнил противоракетный маневр-ушел в пике на малую высоту. А вот ведомый старший лейтенант Сафронов не успел…
А Пауэрс благополучно спустился с высоты на совхозное поле и, задержанный местным шофером-фронтовиком, был отправлен в местный райцентр, ну а затем и в Москву.
Для случая возможного захвата в плен, у летчика была возможность покончить с жизнью с помощью специальной отравленной иглы, которая гарантировала гибель от удушья в течение 5 минут, но вероятно он справедливо рассудил, что собственная жизнь дороже всех секретов.
Следствие и суд над шпионом Пауэрсом
С самого начала Пауэрс согласился сотрудничать со следствием, откровенно отвечая на все вопросы. Это дало ему возможность иметь приличные условия проживания и питания в камере на Лубянке, цивилизованные методы ведения следствия. Следователь Михайлов, который вел допросы летчика, отзывался о нём весьма положительно, отмечая, что Пауэрс был человек не очень эрудированный, но технически неплохо подкованный, представлявший собой образ среднего американца с отличными профессиональными навыками летчика.
17 августа 1960 года начался суд над Фрэнсисом Гэри Пауэрсом. Удивительно, но он был максимально честный и, в то же время, гуманный.
Обвинителем выступал знаменитый Роман Руденко, участник Нюрнбергского процесса. Учитывая и добровольное признание подсудимого, и его примерное поведение, и, наконец, незнание всей информации, обвинение потребовало не расстрел, как следовало ожидать, а всего 15 лет заключения.
По решению Военной коллегии Верховного суда СССР Гэрри Паэурс был приговорен к 10 годам лишения свободы с отбыванием первых трёх лет в тюрьме.
Полвека назад, 1 мая 1960 года, советские ракетчики сбили над Уралом американский самолет-шпион U-2. Пилот — Фрэнсис Пауэрс (Francis Gary Powers, 1929-1977) — попал в плен и был публично судим . Полеты U-2 над Советским Союзом прекратились — Москва одержала важную победу в очередном сражении Холодной войны , а советские зенитные ракеты доказали право называться лучшими в мире. Шок, который это вызвало у тогдашних наших оппонентов, был сродни испытанию первого советского ядерного заряда в 1949 году или запуску искусственного спутника Земли в 1957-м.
«Холодная война» в воздухе
Впрочем, американцы понимали: долго использовать имеющиеся самолеты для разведывательных полетов над территорией СССР и его союзников не удастся. Кроме того, ряд внутренних районов СССР вообще оставался вне зоны полетов, а масштаб осуществления агентурной разведки благодаря хорошо организованной охране границы и великолепно работавшей советской контрразведке был серьезно ограничен. Фактически, воздушная разведка осталась единственной возможностью собрать информацию о советской армии и оборонке, но для этого требовалось новое, более высотное средство разведки.
Отряд 10-10
Разведку объектов на территории СССР поручили экипажам самолетов-шпионов U-2 из состава «Отряда 10-10». Официально это подразделение именовалось 2-й (временной) авиаэскадрильей метеоразведки WRS (P)-2 и, по легенде, подчинялось NASA . Именно U-2 из этого авиаотряда систематически выполняли разведывательные полеты вдоль границ СССР с Турцией , Ираном и Афганистаном , а также решали аналогичные задачи в районе Черного моря, в том числе и над другими странами соцлагеря. Приоритетной задачей был сбор сведений о расположенных на советской территории радиостанциях, постах РЛС и позициях ракетных комплексов различного назначения — информации, крайне важной для подготовки в будущем прорыва советской ПВО.
На допросе Пауэрс заявил:
Ежегодно по нескольку раз я летал вдоль границ СССР с Турцией, Ираном и Афганистаном . В 1956-1957 годах три-четыре полета были совершены над Черным морем. В 1956 году я сделал один-два полета, в 1957 году таких полетов было шесть-восемь, в 1958 — десять-пятнадцать, в 1959 — десять-пятнадцать, и за четыре месяца 1960 года — один или два. Все эти полеты мною совершались вдоль южных границ Советского Союза. С такими же целями летали и другие летчики подразделения «10-10». Мы поднимались с аэродрома Инджирлик в направлении города Ван , на берегу озера с тем же наименованием. После этого брали курс на столицу Ирана Тегеран и после пролета над Тегераном летели в восточном направлении южнее Каспийского моря. Затем я обычно пролетал южнее города Мешхеда , пересекал ирано-афганскую границу и далее летел вдоль афгано-советской границы… Недалеко от восточной границы Пакистана делался поворот и по тому же маршруту возвращались на аэродром Инджирлик. Позднее мы стали делать поворот раньше, после углубления на территорию Афганистана примерно на 200 миль.
Карьера в ЦРУ
Фрэнсис Пауэрс был обыкновенным военным летчиком, проходил службу в ВВС США и летал на истребителях F-84G «Тандерджет» . Однако в апреле 1956 года он, к удивлению сослуживцев и знакомых, уволился из ВВС. Но это не было спонтанное решение, Пауэрса отобрали «купцы» из ЦРУ — как было сказано позже на суде, он «продался американской разведке за 2500 долларов в месяц». В мае того же года он подписал специальный контракт с ЦРУ и отправился на специальные курсы для подготовки к полетам на новом самолете-разведчике.
Подготовку нанятые ЦРУ летчики, будущие пилоты U-2, проходили на секретной базе в штате Невада . Причем процесс подготовки, да и сама база, были настолько засекречены, что на время обучения «курсантам» присваивались конспиративные имена. Пауэрс на время подготовки стал Палмером. В августе 1956 года, после успешно сданных экзаменов, он был допущен к самостоятельным полетам на U-2, а вскоре был зачислен в «Отряд 10-10», где получил удостоверение личности № AFI 288 068, гласившее, что он является сотрудником Министерства обороны США (US Department of Defense). После пленения у Пауэрса было также изъято свидетельство пилота, выданное NASA.
Поскольку я лично никакого отношения к NASA не имел, — заявил на допросе Пауэрс, — я считаю, что этот документ был выдан мне в качестве прикрытия, чтобы скрыть действительные цели разведывательного подразделения «10-10».
Первый «боевой» разведывательный полет U-2, получивший кодовое обозначение «Задание 2003» (пилот — Карл Оверстрит), состоялся 20 июня 1956 года — маршрут пролегал над территорией Восточной Германии , Польши и Чехословакии . Системы ПВО стран, над которыми пролетал Оверстрит, делали безуспешные попытки перехватить нарушителя, но U-2 был недосягаем. Первый блин комом, на радость ЦРУ, не вышел — настала очередь проверить новый самолет на СССР.
4 июля 1956 года самолет U-2A, принадлежащий ВВС США, отправился на операцию «Задание 2013». Он проследовал над Польшей и Белоруссией , после чего дошел до Ленинграда , а затем — пересек прибалтийские республики и вернулся в Висбаден . На следующий день тот же самолет в рамках «Задания 2014» ушел в новый полет, главной целью которого стала Москва: летчику — Кармине Вито (Carmine Vito) — удалось сфотографировать заводы в Филях , Раменском , Калининграде и Химках , а также позиции новейших стационарных ЗРК С-25 «Беркут» . Впрочем, американцы больше не стали испытывать судьбу, и Вито так и остался единственным пилотом U-2, пролетевшим над советской столицей.
В течение 10 «жарких» июльских дней 1956 года, которые президент США Эйзенхауэр (Dwight David Eisenhower, 1890-1969) определил для «боевых испытаний» U-2, базировавшийся в Висбадене отряд самолетов-шпионов выполнил пять полетов — глубоких вторжений в воздушное пространство европейской части Советского Союза: на высоте 20 км и продолжительностью 2-4 часа. Эйзенхауэр высоко оценил качество полученных разведданных — на фотоснимках можно было даже прочесть номера на хвостах самолетов. Страна Советов лежала перед фотокамерами U-2, как на ладони. С этого момента Эйзенхауэр санкционировал продолжение полетов U-2 над Советским Союзом без всяких ограничений — даже несмотря на то что, как оказалось, самолет вполне успешно «засекается» советскими радиолокационными станциями.
В январе 1957 года полеты U-2 над СССР были возобновлены — отныне они вторгались в глубинные районы страны, «обрабатывали» территорию Казахстана и Сибири . Американских генералов и ЦРУ интересовали позиции ракетных комплексов и полигоны: Капустин Яр , а также обнаруженные полигоны Сары-Шаган , недалеко от озера Балхаш, и Тюратам (Байконур). До рокового полета Пауэрса в 1960 году самолеты U-2 вторгались в воздушное пространство СССР не менее 20 раз.
Сбейте его!
9 апреля 1960 года на высоте 19-21 км в 430 км южнее города Андижан был обнаружен самолет-нарушитель. Дойдя до Семипалатинского ядерного полигона , U-2 повернул в сторону озера Балхаш, где находился полигон зенитных ракетных войск Сары-Шаган, затем — на Тюратам и потом ушел в Иран. У советских летчиков был шанс сбить самолет-разведчик — недалеко от Семипалатинска на аэродроме находились два Су-9 , вооруженных ракетами класса «воздух — воздух». Их пилоты, майор Борис Староверов и капитан Владимир Назаров, обладали достаточным опытом для решения подобной задачи, но в дело вмешалась «политика»: чтобы осуществить перехват, Су-9 необходимо было совершить посадку на аэродром базирования Ту-95 около полигона — до своей базы им топлива не хватало. А у летчиков не было спецдопуска, и пока одно начальство вело на этот счет переговоры с другим начальством, американский самолет вышел из зоны досягаемости.
О том, за что и как будут судить обвиняемого, вопросов не возникло ни у кого, даже самому «оголтелому антисоветчику» и без юридического образования было ясно: представленные доказательства и собранные на месте событий «вещдоки» — фотоснимки советских секретных объектов, разведывательное оборудование, найденное в обломках самолета, личное оружие пилота и элементы его экипировки, включая ампулы с ядом на случай провала операции, и, наконец, останки самого самолета-разведчика, свалившиеся с неба в глубине территории Советского Союза, — все это тянет Пауэрса на вполне конкретную статью советского УК, предусматривающую расстрел за шпионаж.
Гособвинитель Руденко попросил для подсудимого 15 лет тюрьмы, суд дал Пауэрсу 10 лет — три года в тюрьме, остальные — в лагере. Причем в последнем случае рядом с лагерем разрешалось поселиться жене. Советский суд действительно оказался «самым гуманным судом в мире».
Фото: Олег Сендюрев / «Вокруг света»Эпилог
9 мая 1960 года, всего два дня спустя после того как Хрущев обнародовал информацию о том, что пилот Пауэрс жив и дает показания, Вашингтон официально объявил о прекращении разведывательных полетов самолетов-шпионов в воздушном пространстве СССР. Однако в реальности этого не произошло, и уже 1 июля 1960 года был сбит самолет-разведчик RB-47 , экипаж которого не захотел подчиниться и сесть на наш аэродром. Один член экипажа погиб, двое других — лейтенанты Д. Маккоун и Ф. Олмстед — были взяты в плен и впоследствии переданы США. Лишь после этого волна шпионских полетов спала, а 25 января 1961 года новый президент США Джон Ф. Кеннеди (John Fitzgerald Kennedy, 1917-1963) заявил на пресс-конференции, что отдал приказ не возобновлять полеты самолетов-шпионов над СССР. А вскоре необходимость в этом вообще отпала — роль основного средства оптической разведки взяли на себя спутники.
