«Сад земных наслаждений» — одно из самых известных произведений великого художника (1450-1516). Свой триптих нидерландский художник посвятил греху и религиозным представлениям об устройстве мироздания. Примерное время написания 1500-1510 г. Дерево, масло, 389×220 см. В настоящее время триптих представлен в Музее Прадо в Мадриде.

Как на самом деле назвал своё творение Иероним Босх — неизвестно. Исследователи, которые изучали картину в XX веке, назвали его «Сад земных наслаждений». Так работа называется и сегодня. Исследователи и ценители искусства Босха до сих пор спорят о значении данной картины, её символических сюжетах и загадочных образах. Данный триптих считается одним из самых загадочных произведений самого загадочного художника эпохи Возрождения.

Садом земных наслаждений картину назвали по центральной части, где как раз представлен некий сад с наслаждающимися людьми. По бокам находятся другие сюжеты. В левой части изображено сотворение Адама и Евы. На правой створке изображён ад. Триптих имеет огромное количество деталей, фигур, загадочных существ и до конца не расшифрованных сюжетов. Картина представляется настоящей книгой, в которой зашифровано некое послание, творческое видение художника на бытие в мире. Через множество деталей, которые можно рассматривать часами, художник выражает главную идею — суть греха, ловушка греха и расплата за грех.

Фантастические сооружения, странные существа и чудовища, карикатурные изображения персонажей — всё это может показаться гигантской галлюцинацией. Данная картина в полной мере оправдывает мнение, что Босх считается первым сюрреалистом в истории.

Картина вызвала много толкований и споров среди исследователей. Одни утверждали, что центральная часть может представлять или даже прославлять телесные наслаждения. Таким образом Босх изобразил последовательность: создание человека — торжество сладострастия на земле — последующее наказание ад. Другие же исследователи отвергают такую точку зрения и указывают на тот факт, что церковь во времена Босха приветствовала эту картину, а это может означать, что на центральной части изображёны не земные утехи, а рай.

Последней версии придерживаются немногие, так как если присмотреться к фигурам на центральной части картины, то можно увидеть, что Босх в аллегорической форме изобразил губительные последствия земных удовольствий. Обнажённые люди, которые развлекаются и предаются любовным утехам, имеют некоторые символические элементы гибели. К таким символическим аллегориям наказания могут относится: раковина, которая захлопывает любовников (раковина — женское начало), алоэ, которое впивается в человеческую плоть и так далее. Всадники, которые едут на различных животных и фантастических существах — круговорот страстей. Женщины срывающие яблоки и поедающие фрукты — символ греха и страсти. Также на картине в иллюстративной форме продемонстрированы различные пословицы. Многие пословицы, которые задействовал в своём триптихе Иероним Босх, не сохранились до нашего времени и поэтому образы не удаётся расшифровать. Для примера, одним из образов-пословиц является изображение с несколькими любовниками, которые закрыты стеклянным колоколом. Если бы данная пословица не дожила до нашего времени, образ так и не смогли бы расшифровать: «Счастье и стекло — как они недолговечны».

Подводя итог, можно сказать, что Босх изобразил на своей картине губительность любострастия и прелюбодеяния. На правой части картины, которая изображает сюрреалистические ужасы ада, художник показал результат земных наслаждений. Правая створка получила название «Музыкальный ад » из-за наличия здесь нескольких музыкальных инструментов — арфы, лютни, нот, а также хора душ во главе с монстром с рыбьей головой.

Все три изображения являются внутренней частью «Сада земных наслаждений». Если створки закрыть, то появляется ещё одно изображение. Здесь изображён мир на третий день после того, как бог сотворил его из пустоты. Земля здесь находится в некой сфере, она окружена водой. На земле уже вовсю растёт зелень, светит Солнце, но пока ещё нет ни животных, ни людей. На левой створке надпись гласит: «Он сказал, и сделалось», на правой «Он повелел, и явилось».

Говорят, что в его картинах зашифрованы секреты алхимиков, колдунов и астрологов. Его работам приписывают славу величайших ребусов в истории, а также религиозных проповедей. А его самого называют Почётным профессором кошмаров. Конечно же, речь идёт о Иеро́ниме Босхе (Jheronimus Bosch) .

Жизнь и смерть художника укутаны в пуховое одеяло из тайн и загадок. Исследователи до сих пор пытаются приподнять хотя бы его краешек, чтобы узнать, как же всё было на самом деле, но попытки тщетны.

Художник, покинувший свет 500 лет назад, по сей день находит способы напоминать о себе! Совсем недавно, например, шум поднялся вокруг …попы грешника! Да-да, это не опечатка. Американская студентка Амелия Хэмрик (Amelia Hamrick) приковала внимание всего земного шара к своему открытию. Она нашла применение нотам, которые Босх нарисовал на пятой точке одного из героев своей картины «Сад земных наслаждений». Девушка в шутку переложила эти символы в мелодию для фортепиано и выложила в своём арт-блоге. 25-секундная песня набрала рекордное количество лайков и закрепила имя студентки в запросах всех поисковиков. Мало того, её открытием заинтересовались лучшие профессора Оклахомского Христианского Университета! Амелия находит очень забавным тот факт, что учёные с серьёзным видом обсуждают голый зад какого-то древнего мужчины.

Давайте разберёмся в этой истории с самого начала. А началась она примерно в 1510 году, когда Иероним Босх нарисовал картину, истинное название которого до нас не дошло. Люди вольно окрестили триптих «Сад земных наслаждений». Произведение состоит из трех створок и символизирует весь путь человечества: на первой изображены Адам и Ева, на второй – порочный и греховных мир людей, а на третьей – картины Страшного суда, которым позавидовал бы сам Данте Алигьери. Нас интересует как раз эта створка.

Если вы присмотритесь внимательнее, то среди пестроты различных образов и сцен увидите «музыкальный ад». Если в детстве вас пугали тем, что черти будут жарить грешников на раскалённой сковородке, то у Босха было своё представление о пытках. Кто-то распят на арфе, а кого-то мучают на лютне, предусмотрительно вытатуировав на его ягодицах ноты. Наверное, чтобы петь было комфортнее. А руководит хором монстр с рыбьей головой. Трогательная картина, не правда ли?

Все СМИ удивляются: целых 500 лет никто не додумался сыграть эту самую мелодию! На самом деле, это не совсем так, но мы ещё вернёмся к этому вопросу чуть позже. А пока расскажем вам вторую часть истории, произошедшую в наши дни.

Представьте себе конференц-зал университетского общежития после полуночи. В помещении среди прочих находятся два человека: Амелия и её друг. Молодые люди увлечённо рассматривают картину Почётного профессора кошмаров (что же ещё делать в час ночи в общежитии?). И вдруг… замечают ноты! По счастливому стечению обстоятельств фрагмент триптиха попался на глаза нужному человеку: отец девушки имеет докторскую степень в музыковедении. И главное: его специальность – это 1500─1600 годов!

Что это значит? То, что Амелия Хэмрик смогла правильно расшифровать нотный стан, в котором всего четыре строчки. Дело в том, что в средневековье была принята такая нотная грамота. Студентка предположила, что тональность нижнего голоса До-мажор, как это было принято в средневековых хоралах. «Я сказала: «Я собираюсь записать это, ребята. Сделала это в шутку и разместила в своем блоге. Видимо, это было историческим моментом» ,─ прокомментировала Амелия. «Я потратила на всё около часа времени. На самом деле в моей транскрипции могут быть неточности» ,─ продолжила она.

На этом история даже не подумала закончиться! Удивительным открытием заинтересовались ученые, журналисты, преподаватели и просто зеваки. Профессор университета, в котором учится 20-летняя девушка, заявил: «Транскрипция застала нас врасплох в самый разгар семестра. У нас не было времени, чтобы исследовать это» . Но он очень надеется, что это открытие выльется в диссертацию или докторскую работу! Самой же Амелии просто интересно, имеют ли ноты какое-то отношение к картине. Может быть, её нужно смотреть именно под звуковое сопровождение с филейной части героя? А может, автор просто написал ноты для красоты и симметрии?

Другой пользователь сервиса tumblr.com, Уильям Эсензо (William Ascenzo), в ответ на пост Амелии Хэмрик выложил модернизированную версию мелодии. Он написал для неё аранжировку и сочинил текст! Слова звучат так: «Наши попы поют, пока мы горим в чистилище» …

butt song from hell
this is the butt song from hell
we sing from our asses while burning in purgatory
the butt song from hell
the butt song from hell
butts

Раз уж речь зашла о людях, причастных к этой мелодии, мы расскажем ещё об одном неизвестном факте. В начале этой статьи мы упомянули о том, что до этого момента никто не решался осквернять «партитуру» Босха. Это неверно. Ещё в 2003 году шведская группа под названием Vox vulgaris создала композицию на основе нот с ягодиц грешника! Только, почему-то, это не было предано такой огласке.

Песня называется De jordiska fröjdernas paradis, вышла она на диске The shape of medieval music to come. Ребята постарались подобрать музыку наиболее близко к оригиналу. Получилось у них это или нет – вы можете понять сами, прослушав композицию.

Интересно, как бы отреагировал великий художник на такое вольное переложение своих нот и всю шумиху вокруг картины? Говорят, он был страшно религиозным человеком, состоял в Братстве Девы Марии. Его работы безоговорочно принимались и поощрялись церковью, а современники воспринимали сюрреалистичные полотна, как религиозные наставления. «Не греши, в ад попадёшь!», ─ словно бы говорят все его мрачные картины. Наверное, художник назвал бы нас всех грешниками и нарисовал бы новое «предостережение».

На самом деле, личность Босха соткана из догадок, абсурда и предположений. Кто-то рисует его мистиком, кто-то ─ фанатиком, а кто-то шутником. Дело в том, что до наших дней не дошло почти ничего о жизни художника: ни писем, ни воспоминаний, ни записей. Только сухие факты из городского архива. Что мы знаем о нём наверняка? Давайте перечислим.

Настоящее имя художника Еру́н Анто́нисон ван А́кен (Jeroen Anthoniszoon van Aken)
Точный год рождения неизвестен. Дата вычислена приблизительно историками.
Босх – это псевдоним, который произошел от названия родного города живописца Хертогенбос (Hertogenbosch).
Он был членом Братства Девы Марии.
Еру́н ван Акен был одним из богатейших людей своего города, так как удачно женился на Алейт Гойартс ван дер Меервенне.
Дожил Босх предположительно до 65 лет.
Количество полотен, написанных художником, неизвестно. До нас дошло всего 25 картин и 8 рисунков. Ни на одном из произведений нет даты и подписи.

Слухов же сейчас намного больше, чем правдивых фактов о жизни художника. Самым популярным является миф о смерти Босха (а может, и не миф совсем?). Говорят, что когда вскрыли могилу живописца, она оказалась пуста. Кроме того, обломок надгробия стал светиться и нагреваться, когда его изучали под микроскопом…

Так как в нашей истории два главных героя, то хотелось бы вернуться ко второму из них. Об Амелии Хэмрик сведений тоже немного. Но нам повезло, что девушка ─ наша современница и активный пользователь интернета. Поэтому редакции Artifex удалось раздобыть некоторые сведения о ней. Мы уже упоминали о том, что родители студентки связаны с музыкой. Кроме того, они оба работают в научных библиотеках. Амелия мечтает пойти по их стопам. Интересно, что она не только интересовалась исследованиями своего отца в сфере музыки, но и сама постигала эту область. Девушка даже умеет играть на нескольких музыкальных инструментах.

Есть и ещё одна необычная деталь: у Хэмрик специфические проблемы со слухом. Она может слышать высокочастотные звуки обычно или даже лучше, чем другие люди, а низкие – гораздо хуже. «Иногда я удивляюсь, что музыка звучит иначе для меня, чем для всех остальных, но я всё равно люблю её» , ─ призналась она.

Сейчас Амелия Хэмрик работает с профессором истории музыки, чтобы повысить точность мелодии. Также она намекнула на то, что не остановится на достигнутом, ведь у Босха ещё так много картин, на которых изображены ноты…

«Сад земных наслаждений» - одно из известных произведений художника Иеронима Босха (1450-1516). Триптих нидерландский художник посвятил греху, религиозным представлениям относительно устройства мироздания. Приблизительное время написания - 1500-1510 годы. Дерево, масло, 389×220 см. Где находится «Сад земных наслаждений» Босха? Место расположения - Музей Прадо (Мадрид). Исследователи, ценители искусства Босха спорят по поводу значения картины, символических историй, загадочных образов. Работа представляет триптих только формой. Ею не украсить церковный алтарь.

Описание картины Босха «Сад земных наслаждений»

Левая створка

1. Фонтан жизни

Источник, дарующий жизнь сущему, скомпрометирован совой - показателем тьмы, духовной слепоты. Таким художник визуализирует популярную тогда идею: всякая жизнь - греховна.

2. Адам, Ева

Создатель, взяв Еву за руку, велит детям плодиться, размножаться - об этом свидетельствуют кролики, символ плодовитости. Реакция детей разнится: Адам смотрит с восхищением, Ева стыдливо потупилась.

3. Хищники, жертвы

Кто-то кого-то ест. Лев не лежит рядом с агнцем вопреки правилам Эдемского сада. Животное обедает. Это умышленная нестыковка с каноном Библии.

4. Утки-лебеди

Слева от источника жизни плавают утки, считавшиеся во времена существования Босха «низкими тварями. Справа - царственный лебедь, символ Братства Богоматери (Босх там состоял всю жизнь). Лебедь движется одинаково с презренными земноводными. Утки, лебедь воплощают задумку райской терпимости: фонтан дарит жизнь всему - возвышенному, земному.

Чёрные птицы символизируют грех. Смысл усилен очередью пернатых, выстроившихся к пустому яйцу - символу ложной веры, пустой души. Зло должно было существовать даже в Эдеме. Иначе, совершая первородный грех, Еве с Адамом было бы нечего познавать.

6. Полумесяц

Конструкция из двух округлых плоскостей, скреплённых поперечной осью - образ, представляемый Босхом часто. Возглавляющий скрепу-ветвь полумесяц - однозначный символ. Ранее полумесяц ассоциировался с противниками христианской веры.

Центральная часть

1. Голые и смешные

Голые герои триптиха - максимальное обнажение человеческих пороков.

Гигантские ягоды символизируют распущенность. Некоторые исследователи считают: центральная часть «Сада земных наслаждений» демонстрирует Золотой век, когда без плуга земля изобильно плодоносила, люди были сытыми, праздными.

3. Фонтан вечной молодости

Эзотерический источник вечной молодости. Причудливые сооружения вокруг - 4 стороны света.

4. Круг зверей

Кавалькада всадников на козерогах, львах, тельцах, других животных - сатирическое изображение астрологии. Круг животных (зодиак) идёт против часовой стрелки - противоестественным образом.

5. Пернатое Зло

Грехи представлены птичьим видовым разнообразием. Сова - фаллический символ.

6. Прозрачная сфера

Нередко нарисованные Босхом прозрачные сосуды - алхимическая аллегория. Любовники «реагируют» друг с другом подобно химэлементам. Люди, отгородившиеся от остального мира прозрачной заслонкой, могут символизировать эгоизм.

7. Критика духовенства

Рассохшееся дерево, представленное перевёрнутой воронкой - образ, несущий двойную обличительную мощь. Пустое дерево - символ смерти, ада, безверия. Перевёрнутая воронка - атрибут ложной мудрости, мошенничества. Дьявольская колода красного цвета - намёк на кардинальское платье.

Символ универсален, смысл неоднозначен. Изображение рыбы в Средние века означало Христа, знак зодиака, воду, Луну, флегматический темперамент, любострастие, пост. Рыба могла обозначать всего лишь рыбу.

Правая створка

1. Меланхоличное чудовище

Мёртвое дерево, пустое яйцо - символы смерти, греха, изобличающие пьянство. На ногах древесного существа неспроста лодки. Хотя конституция основательна, парня штормит, покачивает.

2. Птицеголовый монстр

Дьявол пожирает души грешников. Сидя на «позорном стуле», он испражняется душами в адскую выгребную яму. Голову венчает горшок, символизирующий безверие. Кувшины на ногах подчёркивают хромоту, которой Дьявол обзавелся после низвержения с небес.

3. Музыкальный ад

Тогда музыку считали легкомысленным развлечением, предваряющим любовные утехи. Полифоническую музыку расценивали как греховное проявление, исполнение на территории церкви - изощрённую форму ереси.

4. Тройка, семёрка, туз

Грешникам, предававшимся азартным играм, в День Страшного Суда придётся буквально бросить кости. Среди разбросанных карт можно разглядеть тройку, туза.

Телесный низ - центральная тема творчества Босха. Попа выступала частой героиней средневекового нидерландского фольклора. Транскультурный символ, актуальный спустя 500 лет. Всегда неприятности валятся не на головы.

6. Лестницы

Лестницы - путь к познанию, оно чревато грехопадением.

Мученическая смерть, воздаяние за грехи, пытки. Клеймо «М», которое есть на клинках «Сада земных наслаждений» - начальная буква слова «мир» - «mundus» или имя Антихриста (согласно средневековым пророчествам, начинается с такой буквы).

Грешник, обнимающий свинью в монашеском головном уборе - сатирический намёк по поводу деяний католической церкви. Документ, скреплённый печатями, персонаж (с означающей ересь жабой на плече) прикрывает голову печатью. Это индульгенции, торговлю ими Босх считал мошенничеством.

Нижний круг ада - замёрзшее озеро. Коньки могли ассоциироваться с праздностью.

3 створки - внутренняя составляющая триптиха Иеронима Босха «Сад земных наслаждений». Когда створки закрыты, появляется другое изображение: мир на третий день после создания Богом. Земля, покрытая зелень, водой, находится в сфере. Нет животных, людей. Левая створка снабжена надписью «Он сказал, и сделалось», правая - «Он повелел, и явилось». Однозначного анализа картины Босха «Сад земных наслаждений» нет.

Категория

Иероним Босх. Сад земных наслаждений. 1505-1510 гг.

По нашим современным представлениям в раю нет насилия и смерти. Однако они имеют место быть в раю Босха. Лев поймал оленя и уже вгрызается ему в плоть. Дикая кошка несёт в зубах пойманное земноводное. А птица вот-вот проглотит лягушку.

Конечно, животных сложно причислить к грешникам, ведь они убивают ради выживания. Но думаю, Босх не просто так внёс эти сцены в изображение рая.

Возможно, так он пытался показать, что от жестокости мира никуда не деться, даже в раю. И человек, как часть природы, также наделён жестокостью. Вопрос, как он ей распорядиться: впадёт в грех или сможет обуздать своё животное начало.

2. Откуда Босх мог видеть экзотических животных?

Босх изображал не только фантастических монстров, но и реально существующих животных из далёкой Африки. Едва ли житель Западной Европы мог увидеть слона или жирафа вживую. Ведь цирков и зоопарков в средние века не было. Так как же ему тогда удалось изобразить их так точно?

Во времена Босха очень редко, но все же встречались путешественники, которые и привозили рисунки неведомых зверей из далеких стран.

Жираф, например, скорее всего был скопирован Босхом с рисунка путешественника Чириако д’Анкона. Тот в конце 15 века много путешествовал по Средиземноморью в поисках античных сооружений. Сегодня д’Анкона считается отцом современной археологии. Путешествуя по Египту, он и сделал зарисовку жирафа.

3. Почему мужчины водят хоровод, оседлав разных животных?

На центральной части триптиха люди радуются земной жизни, предаваясь греху сладострастия. просто переполнена обнаженными людьми: они едят ягоды и фрукты, беседуют и обнимаются то тут, то там.
Иероним Босх. Сад земных наслаждений. Центральная часть триптиха. 1505-1510 гг. Музей Прадо, Мадрид.

Наименее хаотичным на картине кажется хоровод из необычных всадников: мужчины едут верхом на различных животных вокруг озера, в котором безмятежно плещутся девушки.

Мне очень нравится объяснение, которое этому действу дал журналист Константин Рылев. Девушки в озере – одинокие дамы в ожидании своих избранников. У каждой из них на голове либо фрукт, либо птица. Возможно, они означают характер и сущность женщины. На некоторых сидят чёрные птицы, символы несчастий. Такие женщины скорее и сделают своих мужчин несчастными из-за скверного характера. На других – красные ягоды, символ похоти и распутства.

А вот характер мужчин определяется тем животным, на котором он едет. Здесь есть и лошади, и верблюды, и кабаны. А вот козел пока свободен, без наездника.

Также примечательно, что мужчины держат разные дары для будущих избранниц – кто рыбу, кто яйцо или ягоды. Найдя себе вторую половинку, пары разбредаются по саду, чтобы уже наслаждаться земной распутной жизнью не в одиночестве.

4. Если Босх изображает, как люди предаются греху сладострастия, то где собственно распутные сцены?

Несмотря на то, что Босх изобразил несчетное количество нагих фигур, которые по его задумке предаются греху сладострастия, вы едва ли найдёте здесь откровенно неприличные сцены.

Но это лишь на взгляд современного человека. Для времени же Босха изображение нагих тел – уже олицетворение крайнего разврата.

Однако есть все-таки одна распутная пара на картине, которая по откровенности своих жестов превосходит всех остальных. Она хорошо спрятана, поэтому найти её очень непросто.

Пара расположилась в глубине сада в отверстии центрального фонтана: бородатый мужчина положил свою ладонь на лоно большеголовой женщины.

5. Почему в саду наслаждений так много птиц?

На левой и центральной частях триптиха часто встречается сова. Мы можем ложно подумать, что это символ мудрости. Но это значение было актуально в античности, и оно же принято в наше время.

Однако в средние века сова, как ночное хищное животное, было предвестником зла и смерти. Так же, как и потенциальные жертвы совы, люди должны быть настороже, так как зло и смерть высматривают их и угрожают нападением.

Поэтому сова в отверстии фонтана жизни в раю – это скорее предупреждение, что зло не дремлет даже в безгрешном пространстве и лишь ждёт момента, когда вы оступитесь.

Также на центральной части много птиц огромных размеров, на которых люди сидят верхом. Устаревшее значение голландского слова vogel (птица) – половое сношение. Поэтому изображение больших птиц – это аллегория Босха о безудержности людей в похоти и разврате.

Среди дроздов, уток и дятлов есть и удод, который ассоциировался у людей средневековья с нечистотами. Ведь удод, имея длинный клюв, действительно часто ковыряется в навозе.

Похоть – грязное устремление человека по предсталениям религиозных людей средних веков, каким и был Босх. Поэтому не удивительно, что он его здесь изобразил.

6. Почему не все грешники подвергаются мукам в Аду?

Немало загадок и на правой створке триптиха, на которой изображён Ад. Он кишит всевозможными монстрами. Они мучают грешников – пожирают их, протыкают ножами или похотливо пристают.
Иероним Босх. Сад земных наслаждений. Правая створка триптиха “Ад”. 1505-1510 гг.

Но не все души принимают муки. Я обратила внимание на грешников, которые находятся на главном демоне в центре картины.

Внутри полого яйца – таверна, где грешники выпивают, пусть и верхом на ящероподобном существе. А из таверны выглядывает грустный мужчина и смотрит на происходящий хаос. По полям шляпы души грешников прогуливаются под руки с монстрами.

Получается, что их особо не мучают, а дают им выпивку, прогуливаются с ними или дают погрустить в одиночестве. Возможно это те, кто продали души дьяволу и для них было забронировано тёплое местечко без мучений? Только вот никуда не деться от созерцания мучений других.

Об этом демоне-дереве я также подробно писала в статье .

7. Что за ноты изображены на заде грешника? Это бессмыслица или конкретная мелодия?

В Аду немало грешников, наказанных за то, что при жизни играли на музыкальных инструментах для увеселения и удовольствия. Во времена Босха правильным считалось исполнять и слушать только церковную музыку.

Среди таких грешников один придавлен огромной лютней. На его заду – ноты. До недавнего времени исследователи не обращали на них особого внимания, рассматривая это лишь как элемент композиции.

Но одна студентка Оклахомского Христианского университета решила проверить, бессмысленны ли эти ноты.

Все были поражены, когда она переложила мелодию в современную нотацию и записала ее в формате хорового мужского пения в тональности до-мажор. Именно так эта музыка звучала во времена Босха:

Мелодия приятная, но не похожая на веселую песенку. Скорее – на церковное песнопение. На картине видно, что грешники хором её исполняют. Видимо их муки заключаются в том, чтобы вечно исполнять один и тот же мотив.

Вот лишь несколько загадок самой фантастической картины средневековья.

На самом деле эта работа вызывает гораздо больше вопросов. Но единого толмута с разгадками вы не найдёте. Вот у Питера Брейгеля старшего, современника Босха, все было гораздо однозначнее, и исследователи давно расшифровали его работы. Ведь он изображал голландские пословицы.

Вконтакте

Я на нем завис на целый день, а по самой картине и толкованию символов есть очень хорошая статья составленная Михаилом Майзульсом — преподавателем Российско-французского УНЦ исторической антропологии им. Марка Блока (статья большая, но очень интересная убираю под кат) :

Райский паззл

В мадридском Музее Прадо продается паззл из 9000 элементов. По мере того как цветные пятна складываются в фигуры, появляются нагие возлюбленные в прозрачной сфере; скалы, напоминающие побеги колючих растений; люди, вгрызающиеся в циклопические плоды; два «плясуна», чьи торсы и головы скрыты внутри красного фрукта, на котором сидит сова; человек, испражняющийся жемчугом, лежа в огромной ракушке, и т. д. Все они — персонажи «Сада земных наслаждений», который нидерландский художник Йерун (Иероним) ван Акен, взявший прозвище Босх (по названию родного города — Хертонгебоса), написал вскоре после 1500 года.

Пытаясь понять, в чем состоит замысел «Сада земных наслаждений», что означают отдельные его сцены и что символизируют причудливейшие гибриды, которыми Босх так знаменит, исследователь тоже в каком-то смысле пытается сложить паззл, только у него перед глазами нет готового образца, и он не знает, что должно получиться в конце.

Босх — воистину великий комбинатор. Его изобретательность впечатляет даже на фоне средневекового искусства, которое он обыгрывает и переигрывает, а оно знало толк в визуальной игре и пермутации форм: от хищных зверей, вплетенных в германский орнамент, до демонов, которые скалились с капителей колонн в монастырях романской поры, от звероподобных и антропоморфных гибридов, колобродивших на полях готических рукописей, до уродцев и монстров, вырезанных на сидениях-мизерикордиях, на которые клирики могли присесть во время длинных служб. Босх, который из этого мира вышел, явно в него не укладывается и целиком к нему не сводим. Поэтому вокруг его образов десятилетиями кипят споры историков, и контрастным толкованиям несть числа. Эрвин Панофский, один из крупнейших искусствоведов XX века, писал о работах Босха: «Мы просверлили несколько отверстий в двери закрытой комнаты, но ключа к ней, кажется, так и не подобрали».

Связка ключей

За последние сто лет появилось множество интерпретаций Босха. Ультрацерковный Босх, католик-фанатик, одержимый страхом греха, спорит с Босхом-еретиком, адептом эзотерического учения, прославлявшего утехи плоти, и Босхом-антиклерикалом, чуть ли не протопротестантом, который терпеть не мог распутное, алчное и лицемерное духовенство. Босх-моралист, сатирически изобличавший пороки, присущие человеку, и неискоренимую греховность мира, конкурирует с Босхом-скептиком, который скорее насмехался над глупостью и легковерием человечества (как писал один испанский поэт XVI века, Босх преуспел в карикатурах на чертей, хотя сам в них не верил). Где-то рядом стоит алхимический Босх — если не практик, то знаток алхимических символов и переводчик на визуальный язык алхимических концептов. Не забудем о Босхе-безумце, Босхе-извращенце и Босхе-на-галлюциногенах, а также психоаналитическом Босхе, который поставляет неисчерпаемый материал для спекуляций об архетипах коллективного бессознательного. Все эти лики Йеруна ван Акена — некоторые из них фантастичные (как Босх-еретик), а другие (как Босх-моралист или церковный Босх) скорее близкие к правде, — не всегда исключают друг друга и легко сочетаются в разных пропорциях.

Эрвин Панофский в 1950-х годах сетовал на то, что у нас до сих пор нет ключа к Босху. Ключ к разгадке — метафора хорошо знакомая, но уклончивая. Она обычно подразумевает (хотя сам Панофский, думаю, этого не имел в виду), что есть какая-то одна отмычка, ключевой принцип или секретный код, который предстоит отыскать, и тогда все станет понятно. На самом деле — если уж пользоваться метафорами — в одной двери может быть много замков, а за одной дверью — следующая, и так дальше.

Но если искать не ключи, а загвоздки, то всякая интерпретация спотыкается, прежде всего, о сюжет центральной панели «Сада земных наслаждений» — ни у кого из современников или предшественников Босха нет ничего подобного (хотя отдельно фигур влюбленных и райских садов c фонтанами предостаточно). Что за мужчины и женщины предаются плотским утехам, поедают огромные фрукты, кувыркаются и предаются множеству странных занятий, для которых попросту нет названий?

Существует две противоположные трактовки — каждая со своими подверсиями, расходящимися в деталях. Первая, которой придерживается большинство босховедов, состоит в том, что перед нами вовсе не райский сад, а иллюзорный, обманчивый рай; аллегория всевозможных земных пороков (со сластолюбием во главе); слепая радость грешников, которые обрекают себя на погибель, — на правой створке триптиха как раз изображена уготованная им преисподняя. Эрнст Гомбрих, конкретизируя эту идею, предполагал, что Босх изобразил не вневременную аллегорию, а допотопное человечество — грешных потомков Адама и Евы, которые так прогневили Бога, что он уничтожил их, не считая Ноя с семейством, водами Всемирного потопа (согласно распространенному представлению, до потопа земля была необычайно плодородна — отсюда, по мысли Гомбриха, плоды гигантских размеров). Нагие люди кажутся столь радостными и беспечными, потому что не ведают, что творят.

По второй, конкурирующей, версии, мы видим не ложный, дьявольский, а самый что ни на есть подлинный рай, или золотой век, который либо утопически устремлен в будущее (в идеальное состояние человека), либо, как предполагали Жан Вирт и Ханс Бельтинг, вообще лежит вне времени, потому что никогда не существовал и уже никогда не возникнет. Это своего рода виртуальный рай: изображение идеального мира, в котором потомки Адама и Евы могли бы жить, если бы их прародители не согрешили и не были изгнаны из Эдема; гимн безгрешной любви (потому что никакого греха просто не было бы) и природе, которая была бы щедра к человеку.

В пользу обеих интерпретаций есть иконографические аргументы. Но иногда появляются теории, которым почти нечего предъявить, что не мешает им завоевать популярность.

Любой художник и созданный им образ существует в каком-то контексте. Для нидерландского мастера XV-XVI века, писавшего в основном на христианские темы (а Босх все-таки прежде всего моралист, автор евангельских сцен и образов святых-аскетов), — это средневековая церковная иконография с ее традициями; латинская церковная премудрость (от богословских трактатов до сборников проповедей); литература на народных языках (от рыцарских романов до скабрезных стишков); научные тексты и иллюстрации (от космологий и бестиариев до трактатов по астрологии и алхимии) и так далее.

Ко всем из них толкователи Босха обращались за консультацией. Кто-то вдруг может сказать, что ключ к его символам следует искать, скажем, в учении катаров, которых к рубежу XV-XVI века давным-давно не осталось. Теоретически и такое может быть. Но чем гипотеза эзотеричней и чем больше она требует допущений, тем строже к ней стоит относиться.

В свое время много шума наделала теория немецкого искусствоведа Вильгельма Френгера, который изобразил Босха еретиком и адептом тайного сексуального культа. Он утверждал, что Иероним ван Акен был членом Братства свободного духа — секты, которая в последний раз упоминалась в Нидерландах в начале XV века. Ее адепты, как считается, мечтали вернуться к состоянию невинности, в котором Адам пребывал до грехопадения (отсюда их название — адамиты), и полагали, что смогут его достичь через любовные упражнения, в которых видели не распутство, а молитву, прославляющую Творца. Раз так, то любовные утехи, занимающие персонажей «Сада земных наслаждений», по мысли Френгера, это вовсе не обличение грешного человечества, а визуальная ода плотской любви и чуть ли не реалистическое изображение ритуалов секты.

Чтобы доказать свою теорию, Френгер строит одну догадку на другой, да и мы ничего не знаем о присутствии адамитов в Хертонгебосе. Биография Босха, кроме нескольких зафиксированных в документах административных вех (женитьба, тяжба, смерть), — это сплошное белое пятно. Однако нам точно известно, что он был членом процветавшего в городе католического Братства Богоматери, получал заказы от церкви, а в XVI веке несколько его работ, в том числе и фривольный «Сад земных наслаждений», приобрел испанский король Филипп II, который был фанатично благочестив и вряд ли бы стерпел у себя в Эскориале алтарь еретиков-адамитов. Конечно, всегда можно сказать, что еретический смысл триптиха был доступен только для посвященных, но для этого у Френгера с последователями явно аргументов не хватит.

Дистиллированные метафоры

Давно замечено, что многие детали на работах Босха, от странного вида фонтанов до стеклянных цилиндров, от полупрозрачных сфер до причудливых округлых зданий, из которых виднеются всполохи пламени, до боли напоминают сосуды, печи и прочий алхимический инвентарь, который изображался в трактатах по искусству дистилляции. В XV-XVI веке алхимия была не только эзотерическим знанием, нацеленным на поиск эликсира жизни и искупление мира и человека, но и вполне практическим ремеслом (из него потом вышла химия), которое требовалось, скажем, для приготовления врачебных снадобий.

Американский историк искусств Лоринда Диксон пошла еще дальше и попыталась доказать, что алхимия — это ключ ко всему «Саду земных наслаждений». По ее версии, Босх, подхватив популярную у алхимиков аллегорию, уподобляет преображение человека, движущегося к слиянию с Богом, важнейшему алхимическому процессу — дистилляции. Традиционно считалось, что дистилляция состоит из четырех основных этапов. Их последовательность, по мысли Гибсон, и определяет структуру «Сада».

Первый этап — смешение ингредиентов и соединение противоположностей — в алхимических рукописях представлялся как соединение мужчины и женщины, Адама и Евы. Таков основной сюжет левой створки «Сада», где мы видим брак первых людей: Господь вручает Еву Адаму и благословляет первую пару плодиться и размножаться. Второй этап — медленное нагревание и превращение ингредиентов в единую массу — уподоблялся прыжкам, кувыркам и забавам детей, родившихся в алхимическом браке. Вот и сюжет центральной панели триптиха, где толпы мужчин и женщин придаются любви и странным играм. Третий этап — очищение смеси огнем — в алхимических трактатах символически представлялся как казнь или муки ада. На правой створке «Сада» как раз изображена пылающая преисподняя с десятками различных пыток. Наконец, четвертый этап — очищение ингредиентов в воде, которое уподоблялось христианскому воскрешению и очищению души. Это сюжет, который мы видим на внешних створках триптиха, где Земля предстает в третий день творения, когда Творец отделил сушу от моря и появились растения, но еще не было человека.

Многие находки Диксон подкупают своей наглядностью. Босховы здания и стеклянные трубки, действительно, слишком похожи на иллюстрации из трактатов по дистилляции, чтобы это сходство было случайным. Проблема в другом: сходство деталей еще не означает, что весь «Сад земных наслаждений» — это огромная алхимическая метафора. Босх, как возражают критики Диксон, мог заимствовать образы колб, печей и алхимических влюбленных, не прославляя, а критикуя ученую псевдомудрость (если рай все-таки ложный и дьявольский), или используя алхимические символы как строительный материал для своих визуальных фантазий, которые служили совсем другим целям: бичевали животные страсти или воспевали утерянную чистоту человека.

Конструктор смыслов

Чтобы выяснить смысл какой-то детали, важно проследить ее генеалогию — но этого недостаточно. Следует еще понять, как она вписывается в новый контекст и как в нем играет. В «Искушении святого Антония», еще одном триптихе Босха, который сейчас хранится в Лиссабоне, по небу парит белая кораблептица — создание, спереди похожее на цаплю, а сзади — на судно с птичьими лапами. Внутри корабля пылает огонь, из которого в дыму вылетают крошечные птички. Босх явно любит этот мотив — в «Саду земных наслаждений» черные птицы, словно из адского пекла, появляются из зада грешника, которого пожирает птицеголовый дьявол — хозяин преисподней.

Французский искусствовед Юргис Балтрушайтис в свое время показал, что этот странный гибрид, как и многие другие, придуман задолго до Босха. Похожие кораблептицы известны на античных печатях, которые в Средневековье ценили как амулеты. Причем они изображали не мифических созданий, а реальные греческие или римские корабли с носом в форме лебедя или другой птицы. Что сделал Босх, так это заменил весла птичьими крыльями, перенес кораблептицу из океана на небеса и устроил в ней маленький адский костер, превратив ее в одно из бесовских наваждений, осаждавших в пустыне святого Антония.

В толкованиях таких гибридов — а их в средневековом искусстве и до Босха было немало — трудно сказать, где исследователь достиг дна и когда пора остановиться. Завороженно вглядываясь в причудливые создания, собранные Босхом из всех мыслимых материалов, в его зверолюдей, древорыб и птицекораблей, размывающих границы между живой и неживой природой, животными, растениями и человеком, историки часто их интерпретируют по принципу конструктора. Если фигура собрана из множества элементов, надо выяснить, как они использовались и как толковались в средневековой иконографии. Потом, чтобы выяснить смысл целого — предполагают они, — предстоит сложить значения частей. Логика в целом здравая, но порой заводит слишком далеко, так как два плюс два не всегда равно четырем.

Возьмем один случай. В глубине «Искушения святого Антония» рыбина, «одетая» в красный «футляр», напоминающий заднюю часть кузнечика, саранчи или скорпиона, пожирает другую рыбку, помельче. Дирк Бакс, один из самых авторитетных толкователей Босха, давно показал, что многие его образы строятся как буквальная иллюстрация к фламандским пословицам или идиоматическим выражениям, своего рода визуальные ребусы или материализованная игра слов — его первым зрителям она, вероятно, была ясна, а от нас чаще всего ускользает.

Так что прожорливая рыба, вероятно, отсылает к известной пословице «Большая рыба ест маленькую», то есть сильный пожирает слабого, а слабый — слабейшего. Вспомним рисунок Питера Брейгеля Старшего (1556 год), где из вспоротого брюха мертвой рыбины вываливаются десятки съеденных ею рыбешек, у каждой во рту — более мелкая рыба, а у той — совсем крошечная. Мир жесток. Так что, возможно, наша рыбина напоминает об алчности и ненасытности.

Но что значат оставшиеся детали: насекомые ножки и хвост, синий вогнутый щит, на котором это сооружение может катиться, стоящая у него наверху готическая часовня и, наконец, демон (а может быть, человек), который с помощью веревки заталкивает мелкую рыбину в пасть большой? Если перед нами хвост скорпиона (хотя неизвестно, подразумевал ли Босх именно его), то он в средневековых текстах часто ассоциировался c дьяволом, а в житии святого Антония прямо сказано, что демоны осаждали аскета в образах разных зверей и гадов: львов, леопардов, змей, ехидн, скорпионов. Раз на спине монстра стоит часовенка, значит, как предполагают толкователи, вся эта дьявольская конструкция изобличала алчность церкви.

Все это вполне возможно, и в Средневековье можно встретить мириады примеров символических толкований, где общий смысл целого (скажем, архитектуры храма) складывается из суммы десятков элементов, каждый из которых что-нибудь да символизирует. Однако это не значит, что у Босха каждая деталь обязательно была визуальным ребусом, и уж тем более, что всякий его современник, сканируя взглядом сотни фигур, населяющих «Сад земных наслаждений» или «Искушение святого Антония», был способен все эти смыслы считать. Многие детали явно были нужны для создания демонического антуража и калейдоскопа форм, а не для скрытой игры в символы. Когда мы сталкиваемся с непонятным, переглядеть иногда так же вредно, как и недоглядеть.